Жили они хоть и не в землянке, но в домишке убогом. В этой ветхой кирпичной хате, одной из немногих, что остались в селе Петровка Матвеево-Курганского района, дед Ваня и баба Нина Оросы живут уже двадцать лет и два года.
Край ты мой заброшенный...
От административного центра крошечное село отделяет полчаса езды автобусом, а затем столько же пешком. Однако найти Петровку непросто: на повороте туда нет ни остановки, ни указателя, ни намёка на асфальт. Вместо дороги - изрытое колеёй поле. До ближайшего «оплота цивилизации», села Марьевка, два километра по глухой степи - машина проедет едва ли. Впрочем, туда дед Ваня выбирается только за пенсией - на тракторе.
- А куда нам ещё выезжать-то? - пожимает плечами Нина Корниловна. - Здесь всё своё - птицу держим, огород. Фермеры, что технику на зиму в нашем дворе оставляют, дают семечку на масло. Когда-никогда смотаемся в Матвеев Курган, баллоны газом заправим да муки на базаре возьмём. Там всюду шум-гвалт, народ толпится, торгуется. А тут у нас всё тихо, рай просто. Невестка звонит, спрашивает, не страшно ли одним в деревне. А кого тут бояться? Мы с дедом вдвоём целой улицы хозяева. Зимой тут, кроме нас, почти никого и нет...
Куры, утки, два пса на цепи и семеро кошек - вот и всё хозяйство семьи Орос.
- Раньше оно, конечно, побогаче было: корову держали, поросят, - вспоминает Иван Юрьевич. - Сейчас уже здоровье не то. А у Колесниковых, единственных соседей наших, и коровки есть, и бычок. Скотине здесь хорошо: для выпаса места много, никому она не мешает. Зинка Колесникова каждый день молоко в Курган возит. Встанет чуть свет, до трассы с вёдрами доберётся и стоит, попутку ждёт, коли автобус прозевала. А потом до обеда на рынке торгует. Так и живут. Зине самой-то лет пятьдесят всего, а Светка, дочь её, совсем ещё молодая. Так и не хотят ведь уезжать.
Когда супруги приехали сюда в начале девяностых, жизнь в Петровке еле теплилась: селян можно было пересчитать по пальцам. Брошенные дома покосились, дворы поросли бурьяном. В одну из пустующих хат, что была крепче других, и въехала чета. Говорят, в шестидесятые годы в Петровке жили работники колхоза. В образцовом селе на сто дворов стояли школа, клуб, магазин. Только газа, водопровода и асфальта здесь отродясь не было. А потом не стало и колхоза. Мало-помалу разъехался народ на заработки - кто в Матвеев Курган, кто в Марьевку, кто в Таганрог. Тогда, двадцать лет назад, остались в Петровке всего несколько стариков. Да и тех давно уже похоронили.
Вместе - не тесно
- Слышь, Ванюша, включи-ка мне канал: сейчас сериалы начнутся! - просит хозяйка, поглядывая на часы.
В крошечной комнатке с телевизором и старым раскладным диваном тесновато, но зато тепло. На зиму старики, как обычно, перебрались из дома с четырьмя комнатами в летнюю кухню, чтобы зря не жечь топлива. В печи тихонько потрескивают дрова. Разомлев от тепла, довольно мурлычут сонные кошки. В тесноте, да не в обиде: для супругов, что живут вместе уже полвека, друг с другом действительно рай и в шалаше.
- Да разве ж это теснота? - машет рукой баба Нина. - Когда я первенцем беременная ходила, одно время жили мы в Братске в вагончике два на три метра. А зимы тамошние куда суровее наших будут...
В далёком городе Братске будущие супруги и повстречались пятьдесят лет назад. Оба приехали сюда работать: она из Казахстана на железную дорогу, он из Румынии на комбинат.
В тот вечер Иван, он же Ионас, на вальс свою будущую жену пригласил не сразу. Ни танцевать, ни слова по-русски сказать молодой черноволосый румын не мог.
- Зато красивый был, чертяка, - вспоминает баба Нина, и глаза её блестят. - Да подойти стеснялся: такая я была плясунья. Всё сидел и глядел.
Как они поняли друг друга без слов, Богу одному известно. Да только в том же году Иван и Нина расписались и родили первого сына - Юрку. Сперва ютились с малышом в тесной комнате. А когда появились ещё двое, Ванька и Сашка, Оросы получили квартиру. Детей устроили в сад, а сами работали. Потому, говорят, и ругаться было некогда. Всего пробыли они в Братске почти тридцать лет. Средний сын жениться успел, младший - колледж закончить. Да так бы и жили в городе всей семьёй, если бы не болезнь.
- Там заводов тьма, всё задымлено. Вот и стала моя Нинка кашлять да задыхаться, - разводит руками дед Ваня. - Врачи сказали: срочно уезжать, астма - это не шутки. А у нас как раз родственник в Кубрино, что недалеко от Петровки, работать устроился. Сейчас то село Новоандриановкой зовётся. «Бросай, - говорит, - свою работу да привози жену на Дон. Тут и вам, и ребятам вашим дело найдётся». Ну, делать было нечего. И стоило нам переехать, астму у ней как рукой сняло.
Золотой брак
Бок о бок в низенькой, скромной хате и доживают свой век старик со старухой. Днём работают по хозяйству, а после - тихие деревенские вечера. Телевизор смотрят по очереди: баба сериалы, а дед футбол. И если с весны по осень частые гости Петровки - фермеры и пчеловоды, то зимой супруги Оросы предоставлены сами себе. Вот уже полвека живут они душа в душу.
- Ванька всегда мужик видный был - красивый, статный, работящий. Все бабы кругом от него с ума сходили, - улыбается Нина Корниловна. - И разлучить нас пытались. Многих подруг моих мужья с детьми побросали, а этот хоть бы глянул на другую. Когда я младшим забеременела, рожать не хотела. Не до младенца нам было: Юрка-старший по детству всё воспалением лёгких мучился, по больницам с ним таскались. А Ваня мне так сказал: «Ты третьего сына для меня роди». Сама судьба мне такого мужа подарила. И дети у нас хорошие: приезжают, не забывают. Да мы и так справляемся: и стены сами белим, и дрова собираем. Да и денег сильно не тратим, платим только за свет. Живём на пенсию, ни в чём не нуждаемся. Вот только всё равно хотят дети нас из Петровки забрать. Я им говорю: мы с папкой из села никуда уже не уедем, разве только на бугорок, где кладбище. А пока поживём ещё. Бог даст, не только золотую - бриллиантовую свадьбу сыграем!
Большое счастье маленьких людей 
Не отрекаются любя. Дончанка встретила суженого после 35 лет разлуки 
Ради детей. Как пережить горе и найти рецепт счастья