"Дорогие жёны! Вы приехали жить на границу с Японией. Со всех сторон наш посёлок окружают спящие вулканы, и вы должны знать, что если они проснутся, то вы и ваши дети погибнут вместе с нами", - гремел голос командира части.
Молодая жена военного врача Валентина Фалеева посмотрела на дымящиеся на горизонте сопки и поёжилась. Однако три года на острове Кунашир оказались счастливыми.
Что такое жизнь на вулкане, она узнала только десять лет спустя.
"...Грозный показался нам раем"
История их любви начиналась как в старом совет.ском кино - в таком, на которое Валя собиралась сходить в тот вечер. Денег в кошельке было в обрез, поэтому она забежала к подружке одолжить рубль до зарплаты. Но вместо подружки дверь открыл её брат Пётр. В кино Валя не пошла.
После чая с тортом, когда мыли на кухне посуду, Пётр вдруг произнёс: "Выходи за меня замуж".
- Ты же совсем меня не знаешь, - покраснела девушка.
- Знаю, - отрезал он. - И обещаю: ты будешь со мной счастлива.
Обещанное счастье последовало сразу за свадьбой. С переездами, общежитиями, печками-буржуйками и подмороженными, но самыми дорогими букетиками цветов. Трудности казались мелкими, ведь рядом был он - её каменная стена, её долгожданная половинка.
На границе с Китаем у Фалеевых родился первый сын - Гриша. На границе с Японией второй - Витюша. Пётр служил военным врачом, Валя помогала в медсанбате.
Через три года семья военнослужащего получила назначение в Грозный.
- Шёл 1981 год, - вспоминает она. - После Дальнего Востока Грозный показался нам раем - фрукты, овощи, зелень. Приветливые люди на улицах. Нас приняли как родных - дали большую квартиру в новом доме. Я работала в детском саду, а по выходным мы всей семьёй выбирались в парк отдыха. Тогда казалось, что так будет вечно.
Когда закончилось счастье...
О том, что в их тихий уютный мир пришла беда, Валентина поняла в тот день, когда впервые запретила сыновьям выходить вечером на улицу. Город заболел ненавистью. И двум светловолосым мальчишкам больше не было в нём места.
- Семьи уезжали одна за другой. Муж к тому времени ушёл на пенсию, а у нас, кроме этой квартиры, ничего не было. Я сирота, меня тётка воспитывала. У Пети в Алма-Ате были родные, но и там была сложная ситуация. Мы искали выход, как вдруг настал тот день... 25 января 1994 года. - Валентина замолкает. Я, чувствуя её напряжение, отвожу глаза. Но она продолжает: - Я давно уже не плачу. Слёзы закончились.
В тот день к ужину в доме не оказалось хлеба. Пётр отправился в магазин - пятна.дцать минут ходьбы туда и обратно. Но прошли полчаса, час, два. Валентина металась от окна к окну и успокаивала себя: "Наверное, встретил знакомого, или хлеба в городе нет, или..." В дверь тяжело постучали. Один удар. Короткий и тяжёлый.
Муж ввалился в прихожую. Пальто было в крови. На голове открытые раны.
- Он умирал у меня на руках. Говорил, избили молодые чеченцы... Я не смогла его спасти. Врачи не успели,- отрывисто произносит Валентина.
"Спаси и сохрани!"
Дальнейший её рассказ напоминает военные хроники - дата-событие, дата-событие. Коротко и страшно.
Декабрь 1994 года. В город вошли наши войска. В Грозном раздались первые вы.стрелы.
Валентина поехала в Минеральные Воды, чтобы получить пенсию на сыновей. Вернуться домой не смогла. Город закрыли.
- Старший сын, Гриша, уже учился в Кисловодске. Был в безопасности. А Витя, ему тогда было пятнадцать, остался в Грозном, - вспоминает она.
Встретиться с сыном она смогла лишь спустя два месяца. Два месяца - это 87840 минут. Но для матери, сын которой остался в оцепленном городе, их было неизмеримо больше. Неизмеримо больше минут под её бесконечный речитатив: "Господи, спаси и сохрани!"
Господь сохранил её сына руками чеченской семьи. Они забрали Витю к себе, а потом вместе с родными детьми вывезли из полуразрушенного Грозного. Гриша отправился в Кисловодск, к брату. Той же ночью они приехали в посёлок для беженцев, где их ждала мама.
За эти два месяца сын стал болезненно взрослым, а мать - седой.
А потом, казалось, вы.глянуло солнце. Первая чеченская кампания закончилась. Семьям предложили вернуться в свои квартиры. Власти восстанавливали город, который снова их принял.
Фалеевым хотелось в это верить. Валентина устроилась на нефтеперерабатывающий завод. Витя вернулся в школу. Поменяли в доме обои - пытались заново жить.
Но рано утром 6 сентября 1996 года Валентину вместе с пятью русскими женщинами чеченские боевики взяли в плен. Четыре недели заложницы провели в подвале с крысами. Изредка самый "человечный" из захватчиков спускал им хлеб и воду. Остальное Валентина не хочет вспоминать. Не может. Память выкосило. Как и слёзы.
Во время одной из перестрелок женщинам удалось сбежать.
- Бежали врассыпную под свист пуль. Я добралась до рынка, какой-то парень из местных дал мне кусок белой тряпки. Сказал, что, если буду добираться перебежками, подняв эту тряпку над головой, стрелять не будут, - вспоминает она. - Всё-таки стреляли. Но Бог миловал.
Через несколько дней, 19 сентября 1999 года, Фалеевы уехали из Грозного в Ростов. Здесь их никто не ждал. Был только адрес незнакомой женщины, который когда-то Фалеевой дала соседка: мол, если что, остановишься у неё. Вот и случилось это "если что".
В ожидании звонка
Десять дней они прожили у новой знакомой. Искали квартиру, но брать жильцов в долг никто не хотел, а денег у Валентины не было. Из службы соцзащиты направили в ночлежку. Так у вдовы ветерана Вооружённых Сил появились временное койко-место и бумажка, подтверждающая, что она лицо без определённого места жительства. Фалеева Валентина Григорьевна - бомж.
- Потом в миграционной службе мы получили статус вынужденных переселенцев, - говорит она. - Витя поступил в ростовский институт. После занятий он разгружал вагоны, я тоже устроилась на работу - упаковщицей. К тому времени мы сменили несколько флигелей. Я тяжело заболела, перенесла операцию. Затем случайно встретила на улице женщину из Грозного. Она предложила пожить у неё, даже прописку сделала. Но вскоре её сын надумал жениться, и нам снова пришлось искать квартиру.
И так далее - из флигеля на постой, с постоя в кривой домишко с гнилыми полами на окраине Ростова. Так десять лет.
Сегодня Валентина Фалеева с младшим сыном снимают квартиру. Витя работает водителем автобуса. Гриша после окончания института тоже перебрался в Ростов. Женился. У Валентины появились двое внуков. Чтоб прокормить семью, Григорий ездит на северные вахты.
Валентине уже 61 год. У неё есть вторая группа инвалидности и пенсия. Пять лет назад, как вынужденная переселенка, она получила компенсацию в 135 тысяч рублей. Но на эту сумму уже тогда было невозможно купить жильё, тем более, что большая часть денег ушла на операцию.
В прошлом году вдова военнослужащего обратилась за помощью к мэру. Михаил Анатольевич Чернышёв внимательно её выслушал, искренне посочувствовал и обещал помочь. Валентина в это верит. Поэтому каждый телефонный звонок заставляет её сердце учащённо биться. Она бежит к трубке в надежде услышать долгожданное: "Ваш вопрос решён". Пока звонят только подруги из Союза ветеранов, где работает Валентина.
- Но я надеюсь. Надеюсь, что хоть под старость лет смогу на своей кухне печь пирожки для внуков. Разведу цветы, и младший сын когда-нибудь приведёт в наш общий дом девушку, - мечтательно говорит Валентина Фалеева. - Ведь не может же быть такой долгой чёрная полоса, - и тут же сама себе отвечает: - Не может! Я в это верю.
Светлана Ломакина. Фото автора
Ради детей. Как пережить горе и найти рецепт счастья 
Любовь, подарившая жизнь 
Не отрекаются любя. Дончанка встретила суженого после 35 лет разлуки