Виктор Мережко: "Мордюкова в "Родне" сыграла мою тёщу"

Известный сценарист намерен сделать сериал о донских казаках

В промежутках между работой над второй частью сериала "Сонька Золотая Ручка" драматург, сценарист Виктор МЕРЕЖКО нашёл время ответить на вопросы "АиФ на Дону".

- Виктор Иванович, ваше имя часто произносят в ряду знаменитых донских уроженцев. А вы, наверное, на родине давно уже не были?..

- Ну, почему же? В прошлом году был на дне рождения у своего друга, донского бизнесмена. Очень хорошо принимали. А потом мы поехали в Старочеркасск, где я плакал, хотя был трезвый. Но плакал потому, что шум камыша, донские запахи, полынь и вид куреней напомнили мне юность. Успел я побывать в Новочеркасске и на Левбердоне и понял, что должен снять сериал о донских казаках. Вернувшись в Москву, предложил одному из телеканалов этот проект. И заявку одобрили. Простите за нескромность, но я хочу сделать свой "Тихий Дон".

Отец бежал из плена...

- К роману Шолохова, надо понимать, это отношения не имеет?

- Нет, конечно. И название будет другим. А в основе сюжета - моё видение донской жизни 1930 - 1950-х годов... Правда, довоенную жизнь я не помню, но есть архивы и родители многое рассказывали. Папа Иван Севастьянович был донской казак, с крутым характером и люто ненавидел Сталина... Называл его "грузиняка усатый". Мама говорила: "Иван, та замолчи ты. Ну что ты трепишься?.." А он как выпьет, так удержаться уже не мог. Он не был алкоголиком, но в такие минуты становился неуправляемым.

- А откуда была эта ненависть к Сталину?

- Отец воевал на фронте, попал в плен, но в фашистской Германии не остался - сбежал. А если ты бежал из плена, то это не считалось героизмом. В лучшем случае отправляли в ссылку, в худшем - под расстрел. Папа об этом знал, но слом в характере всё равно произошёл. Он возненавидел Советскую власть: "Почему меня должны расстреливать, если я через Укра.ину, Чехословакию без документов вернулся на Родину?" Старший брат рассказывал, как ночью раздался стук в дверь. Мама испугалась, подошла к двери - на пороге стоял отец. Потом он пару лет вынужден был прятаться в лесопосадке - в землянке, которую сам же построил. Мама по ночам носила ему тёплые вещи, еду... Дома он не появлялся, иначе бы его расстреляли, как дезертира, ведь военного билета не было.

- Как же он потом вернулся в семью?

- Подробностей не знаю, но маме удалось договориться с кем-то в военкомате, ему выписали военный билет, а потом и медаль "За победу над Германией". Он демобилизовался и стал опять работать на сепараторных пунктах, куда крестьяне сдавали молоко в порядке налога.

- Наверное, при такой трудной жизни вы рано заработали свой первый рубль?

- Довольно рано. В послевоенные годы родители повезли нас на Кавказ. Когда мы проезжали Грозный, на вокзале я достал свой аккордеон, и вдруг мне стали бросать милостыню. Наверное, вид у меня был соответствующий, хотя мама, несмотря на бедность, заботилась о нас. У неё был характер такой домашней наседки. Позже я описал его в фильме "Здравствуй и прощай". У главной героини фактически характер моей мамы.

- А в основу фильма "Полёты во сне и наяву", насколько я знаю, легла судьба вашего брата...

- Он работал инженером. И я знал о непростых отношениях, которые возникли между сотрудниками конструкторского бюро. Позже всё это я перенёс в сценарий. Кстати, там есть фрагмент, связанный и с моей жизнью. Помните путешествие на поезде? Это моё личное воспоминание о том, как я из Одессы ехал погостить у мамы и на вокзале цыганка украла у меня деньги. Пришлось добираться домой товарными поездами...

"Я думала, вы только в кино страшный"

- Удивительно, что вы и тёще своей нашли место в кино...

- Ну это отдельная история. Характер и отчасти судьбу моей тёщи воплотила Нонна Мордюкова в фильме "Родня". Тёща была колоритная ростовчанка, красивая женщина. У неё первый муж был лётчик, полковник Вадим Захаров. Но лётчик ушёл с генеральской девушкой и поселился в Москве, а моя тёща осталась в Ростове с Тамарой (дочерью. - Ред.). Правда, потом вышла замуж, но, видимо, продолжала любить своего Вадима. Во всяком случае, очень хотела с ним увидеться.

Прошли годы. К тому времени мы с Тамарой поженились и жили в Москве, тёща часто приезжала к нам в гости. И втихаря, как потом мы узнали, стала ходить вокруг того дома, где жил лётчик. Дом недалеко от нас - в районе станции метро "Динамо". Но так ни разу его и не увидела. А потом, когда тёщи не стало, мы с Тамарой сами решили сходить к нему, но дверь открыла жена: "А вы что хотите?" Я объяснил: "Вот дочка от первого брака". - "Уйдите вон отсюда, чтобы я вас не видела". И нас прогнали. А Вадим так и не вышел.

Но факт в том, что она приезжала ради него и всё надеялась что-то решить - как и героиня Мордюковой, которая навещает в городе своего Вовчика и видит, что он совсем спился. Правда, Тамарин отец не был алкоголиком.

- Наверное, были и другие сходства с Мордюковой?

- Да почти во всём. Меня всегда забавляла ростовская непосредственность моей тёщи. Например, она прекрасно готовила, и, когда приехала к нам в очередной раз, мы пригласили гостей. Помню, рядом с ней сел Бронислав Брондуков. И тёща сидит, долго смотрит на него и вдруг говорит: "Господи, я думала, что вы только в кино страшный, а вы и в жизни такой". Но она совсем не хотела его унизить...

"Мне всегда было легко"

- Вот мы беседуем сейчас в вашей уютной студии в цент.ре Москвы, а в воспоминаниях - голодная юность. Вообще удивительно, наверное, что парень из донского хутора достиг таких вершин?

- Ничего удивительного. Это абсолютное моё желание вырваться из тех условий, в каких я был. Мне хотелось достичь высокой цели. И я к ней шёл. Не одержимо, не топча кого-то, не потея и не страдая... Мне всегда было легко. Знаете, например, как возникла "Родня"? Нонна Мордюкова снималась в фильме по моему сценарию "Трясина" у Григория Чухрая. И она обратилась ко мне: "Витька, я так устала играть эту судьбу, напиши для меня комедию". Я сказал: "Конечно". Но ничего не писал. Нонна звонила: "Вить, ты пишешь?" - "Пишу". Вру. "Пишешь?" - "Пишу". Вру. А потом уже говорит: "Витя, ну сколько можно?!" В итоге я сел и довольно быстро написал. В один из вечеров передал ей. Она прочитала и той же ночью мне позвонила. Плакала, смеялась, материлась: "Витя, вот ты дурак, сам не понимаешь, что написал!" Говорила, что нужно найти самого лучшего режиссёра. Прошло три дня. Раздаётся звонок: "Виктор, здравствуйте, это Никита Михалков. Я прочитал ваш сценарий, хочу его снимать". И началась работа с Никитой, которая вскоре переросла в дружбу... Чувствовалось, что Мордюкова готовилась к этим съёмкам. Она приехала на площадку очень красивая, с эффектной укладкой. Никита глянул на неё и сказал: "Ноннка, ну, что это такое? Немедленно - шестимесячную химию, золотые зубы, майку". Её переодели, налепили на зубы фольгу, разрушили причёску... В общем, когда она увидела себя в зеркало, сниматься отказалась: "Та ты шо. Не буду я в этом сниматься. Барчук проклятый". И ушла. Говорила: "Нехай снимает Римму Маркову". А потом дома плакала. Звонила мне, жаловалась, что её никто не разыскивает. Но Михалков же хитрый. Четыре дня он ей не звонил. И вдруг - долгожданный звонок: "Нонна Викторовна, Никита Сергеевич хочет с вами поговорить". "Да", - сказала она убитым голосом. - "Нонночка, ку-ку, ну, как ты, птичка?" Она разревелась. - "Ну давай, детка, собирайся. Сейчас машина за тобой приедет". Она за эти четыре дня согласилась и с майкой, и с завивкой, и с зубами...

Автограф от Шолохова

- Любопытно, что, когда вы жили на Дону, ничего не писали, хотя работали в ту пору в издательстве "Молот"...

- Я окончил Львовский полиграфический институт, вернулся в Ростов. И работал в типографии. К тому же работа так заедала, что писать не очень хотелось. Я был в ту пору, мягко говоря, простоват. И только когда женился на Тамаре (она была самой красивой девушкой Ростова), почувствовал, сколько пробелов нужно заполнять. Тамара очень мягко отучила меня устраивать скандалы из-за каждого пустяка. Многие её советы пригодились, когда я поступил во ВГИК, а Тамара ещё какое-то время жила в Ростове. Кстати, на первом курсе ВГИКа мне вдруг захотелось съездить в Ростов. Но не к Тамаре, а к другой девушке, которая танцевала в кордебалете Ростовского цирка... Денег, конечно, не было. И я пошёл в журнал "Совет.ский экран", говорю: мол, хочу в Ростов, нет ли возможности оплатить мне командировку? Они говорят: "Очень хорошо, Шолохову исполняется 60 лет. Поезжайте - возьмите для нас интервью". Ура! Сел в поезд, поехал. В Ростове захожу в "Молот". "Как мне в Вёшки поехать?" - "А зачем в Вёшки? Позвони в обком. Он часто бывает в Ростове". И действительно, вскоре писатель оказался в Ростове и... послал меня.

- В Вёшки?

- Нет, ещё дальше. Это был целый спектакль. Мне сказали, что Шолохов останавливается на третьем этаже гостиницы "Московская". Я пришёл в гостиницу, а там запах винегрета, спиртного... И пробрался к нему. Кругом обкомовское начальство, все поддатые. Шолохов с красным лицом. Я говорю: "Михаил Александрович, здравствуйте, я студент ВГИКа. Мне нужно взять у вас интервью к 60-летию. Как вы относитесь к советскому кино?" Он меня отодвинул от себя. И меня оттащили. А людей кругом много. Возле гостиницы и на лестнице все ждали выхода Шолохова. Лифта не было, и он после праздника спускался пешком. Я ловлю его этажом ниже и опять: "Хочу взять интервью..." Меня оттаскивают. Наконец на первом этаже я сказал громко:

- Минуточку, я студент, мне оплатили проезд, вот командировка. Интервью сейчас давать невозможно. Но напишите, пожалуйста, несколько слов: "Читателям "Советского экрана" с любовью и уважением, М. Шолохов".

Меня снова схватили и потащили в сторону, но классик вдруг говорит: "Не трогайте его". Берёт меня под руку, отводит в сторонку: "Наклонись". Я наклонился. - "Ближе. Ухо" - я ещё ближе. И он говорит: "Пошёл на х..."

- Какая неприятность...

- А я смеялся. Я ведь его замучил.

- А дорогу редакция оплатила?

- Нет, мне ведь нечего было сдать в печать.

Виктор БОРЗЕНКО, Москва, специально для "АиФ на Дону". Фото Виктора Погонцева

Смотрите также:

• Композитор Вячеслав Малежик записал альбом с песнями на стихи азовчанина →
• Виктор МЕРИНОВ - американская кинозвезда →
• Учитель танцев →