Самой страшной оказалась дорога домой. Погода была безоблачной, а значит, в голубом мареве раскалённого горизонта их вертолёт был отличной мишенью для сравнявшихся с жёлтой землёй духов. Вскоре раздался свист и, вильнув дымящимся хвостом, мимо иллюминатора пролетел первый снаряд. За ним ещё один...
"Боже, помоги..." - прошептал сержант Паненко и пригнулся. За полтора года в Афгане у него не было ни одной царапины. А сколько раз смерть подстерегала: и оружие через горы доставлял, и каменные окопы под обстрелами рыл. Война косила пацанов. А он остался жив. Теперь до дома совсем чуть-чуть. Главное, вырваться из этого свинцового града.
Вертолёт набрал высоту, и Паненко понял, что их уже не достанут... "Господи, спасибо!" - когда Сергей рассказывает о той войне, в его голосе появляется дрожь.
- Повезло мне несказанно! Руки, ноги целы, жена на кухне хлопочет, Мишка со Светкой на шее висят. Разве ж это не счастье? - подхватывает он на руки внука Ваню.
Конечно, счастье. Если забыть о том, что у ветерана афганской войны, отца двенадцати (!) детей, нет своего жилья, на работу приходится мотаться в соседний район, а льготы за не до.гнавшую в чужой стране смерть - бесплатный проезд в пределах района и лечение в санатории. Отказ от них государство оценило в 1600 рублей.
- В Афган меня, солдата, отправили в 80-м году. Боевых наград тогда ещё не давали, - вспоминает Сергей. - Даже удостоверение, подтверждающее, что я ветеран боевых действий, получил только в 83-м. Поэтому ничего особенного мне и не положено.
"Раз Бог даёт, значит, надо..."
Однако после возвращения с войны молодого тракториста Паненко это мало интересовало. Счастливчиком он был в армии, счастливчиком вернулся и домой - в первый же день дембеля на поле встретил свою половинку - Марию. Говорит, как только увидел её, понял: "Это моя жена". Через три месяца молодые поженились, а через год с лишним родилась первая дочка Настя, сразу за ней - Валя, после - Аня, Оля, Рая, Серёжка, Витя, Маша...
Соседи посмеивались над плодовитым папашей и спрашивали: "Куда тебе, Викторыч, столько ребятни?"
- Раз Бог даёт, значит, надо, - отвечал он. - Дети подрастут - нашему колхозу лишние рабочие руки...
Кто ж тогда знал, что спустя несколько лет эти рабочие руки ни колхозу, ни совхозу, ни стране вообще станут не нужны? Но в те времена дела шли неплохо - Сергей устроился на шахту, Мария работала на ферме. Со временем удалось купить маленький флигель.
Но в середине девяностых (тогда родились ещё Люда с Оксанкой) шахту, где работал Сергей, закрыли. Работы в округе не было. И для многодетной семьи настали тяжёлые времена. Благо, их лошадь спасала: на ней они боронили фермерские поля, на ней возили на продажу сено. Старшие дети тоже не отставали: кому картошку прополют, кому лук проредят. Люди расплачивались чем могли: маслом, луком, овощами...
Потом Сергей услышал, что колхозу в соседнем районе нужны животноводы. Приехавшим семьям обещали дома, работу и наделы земли. Райские условия по тем временам. Паненко собрали свои нехитрые пожитки и переехали в хутор Ермаки Тацинского района. Колхоз не обманул - дом предоставили, работу тоже. Платили, правда, мало, но всё лучше, чем ничего. И тут грянул новый кризис... Приезжая семья вновь осталась не у дел.
Материнская слава ценой в 200 рублей
Те годы иначе как чёрными не назовёшь. Сергей брался за самую грязную работу: и за скотиной ухаживал, и тракторы чинил, и дворы мёл, лишь бы раздобыть хоть какие-то продукты.
Он проводит меня по двору и показывает своё хозяйство. Ермаки - хутор ветреный, со всех сторон серые от грязной снежной крупы поля. Ветер срывает с Сергея шапку, но хозяин, кажется, не замечает этого.
- Полгода назад жизнь наладилась. Вот здесь мы раньше кур держали, яйца свои были, мясо, - рассказывает он. - А тут птичий грипп начался. Вырезали кур. Осталась у нас теперь только коровка - маленьким на молоко.
Маленькие - это десятилетний Миша и восьмилетняя Света. После их рождения Мария Паненко получила "Медаль материнства" I и II степеней.
- Красивые такие медали. Одна золотая будто, - показывает она свою награду. - Только с него нам никакого толку. По двести с лишним рублей на ребёнка получаю, столько же на школьную форму доплачивают. Это чуть больше двух тысяч на пятерых. В том году мы слышали, что губернаторская помощь многодетным положена - 50 тысяч рублей. Мы в собесе спрашивали, а нам сказали, что от района выбрали двенадцать семей. Нас в списке не оказалось. Хотя ни пьющих, ни ленивых у нас нет - все работают, все тут, в хуторе, остались. Чем уж мы не угодили им? Не знаю...
Так и выживают...
Сейчас в четырёхкомнатном доме, который Паненко дал во временное пользование бывший колхоз, живут десять человек (старшие дочки вы.шли замуж). Полы холодные, отапливается помещение углем. Его на зиму нужно две с половиной тонны - это около 3000 рублей. Вода из колодца, но в этом году, слава Богу, удалось протянуть в дом трубу. Но даже таких условий семья могла лишиться. Дело в том, что колхоз, который много лет назад пригласил Паненко на работу и выдал им жильё, стал потихоньку умирать. И услуги главы семейства ему больше не нужны. А что делать? Нужно либо выплатить стоимость дома, либо съехать. Денег на выплату у них не было, съезжать некуда. Пока Паненко искали пути выхода, на пороге появились судебные приставы. И если бы не вмешательство главы района, Николая Черкасова, то семья осталась бы на улице.
- Сегодня самые чёрные времена уже позади, понемногу выплачиваем стоимость дома. Осталось ещё пятнадцать тысяч, - говорит Сергей. - Мы со старшим сыном устроились на работу в карьер. Далеко, правда, ездить приходится - в Белую Калитву. Но платят там хорошо. Как только дом оформим, сможем субсидию на уголь и баллонный газ получить - опять экономия.
Дети подрастут, будет ещё полегче... Обижаемся ли мы на государство? Обидой сыт не будешь. Меня другое мучит: все дети выросли на земле, работать хотят на земле, жить на земле. А работы нет. Что тогда жаловаться на то, что бабы мало рожают, а молодёжь из хуторов бежит, если это никому на самом деле не нужно?
Светлана Ломакина, Тацинский район. Фото автора
Беда донских отшельников 
Лекарство от одиночества. Соцработник заменяет старикам детей и внуков 
Победа обречённого на поражение 
Любовь в большом хуторе 
Любовь при отягчающих обстоятельствах