С самого открытия и по сегодняшний день здесь работает её первый выпускник, ныне доктор искусствоведения, профессор Анатолий Моисеевич Цукер. Мы решили встретиться с ним и поговорить о проблемах современной культуры…
Портрет времени
- Анатолий Моисеевич, почему вы выбрали такую редкую и в наше время не очень популярную профессию?
- Это вполне объяснимо. Профессия музыковеда - одна из немногих, где очень удачно сочетаются точные и гуманитарные науки. Я вырос в творческой еврейской семье. Мои родители работали на киностудии, папа дружил со многими известными литераторами своего времени, писал сценарии, играл на скрипке. Родители часто ходили в театр и брали меня с собой. Я буквально влюбился в этот вид искусства: мечтал стоять на сцене, произносить монологи и держать в напряжении зал. Потом меня отдали в музыкальную школу по классу скрипки. Я увлёкся музыкой. А вскоре у меня обнаружился талант к точным наукам - я быстро решал самые сложные математические задачи. Поэтому, будучи ещё школьником, не сразу смог выбрать, куда же мне пойти - в музучилище или на физмат. Всё-таки остановился на музыке. Но когда в консерватории я столкнулся с музыковедением, где есть сложнейшие точные дисциплины, я понял: вот оно, моё истинное призвание! Ведь музыковедение - это и научная работа, и публичные выступления, и педагогика, и критика, и журналистика… И, конечно, я постоянно слежу за тем, что происходит в музыке, - это всегда очень интересно.
- Тогда, может быть, объясните, в чём причина такого низкого уровня современной поп-музыки?
- Причин много. Но главная - массовая музыка не живёт только по своим внутренним законам, она является барометром духовной атмосферы общества, своеобразным портретом времени. Недавно я читал интервью с нашим бывшим министром культуры Михаилом Швыдким. Он сказал, что у страны, в которой главными кумирами являются Ваенга и Стас Михайлов, шансов на модернизацию практически нет. Но я думаю наоборот: у страны, не имеющей шансов на модернизацию, и появляются такие кумиры. То есть не во вкусах публики дело. Ведь посмотрите, сегодня культурной политики в России нет. Сейчас модно ругать советское прошлое, но там были неоспоримые плюсы. К примеру, та же культурная политика. Да, искусство служило системе, но государство проявляло о нём заботу. И оно не позволило бы, чтобы художественная планка опустилась ниже определённого уровня. А сегодня государству всё равно… И наша культура гибнет от этого безразличия.
- Видимо, это безразличие касается и вас?
- Конечно. Я руковожу Ростовским Союзом композиторов. Это один из самых крупных в России творческих союзов - у нас около сорока композиторов и музыковедов. И все они известные люди, музыка которых звучит не только в России, но и далеко за её пределами: ставятся оперные спектакли, исполняются хоровые, симфонические произведения. Казалось бы, этим нужно гордиться, оказывать хоть какую-то помощь, но власти о нас забыли. И сегодня мы на грани закрытия. У нас аппарат из трёх человек, которые работают на голом энтузиазме - зарплат в Союзе композиторов нет. Как и нет никаких денежных поступлений на счёт. Но отсутствие движения счёта автоматически влечёт за собой исключение организации из единого государственного реестра, и, таким образом, формально союз прекращает своё существование. Я обращался в Министерство культуры области, к самым разным местным чиновникам, даже губернатору письмо написал, но в ответ тишина…
Без обратной связи
- Как же вы выживаете?
- Так и выживаем - на четырёх квадратных метрах, которые нам выделила консерватория (до конца девяностых Союз композиторов располагался в особняке на Пушкинской, где теперь находится Законодательное собрание Ростовской области. - Прим. авт.). Также консерватория помогает нам найти исполнителей, которые согласны работать за идею, даёт нам репетиционные залы. Наш Музыкальный театр тоже всегда бесплатно предоставляет нам сцену, что по нынешним коммерческим временам роскошный подарок. В прошлом году нам удалось провести большой фестиваль «Музыка и молодёжь» с участием композиторов Северного Кавказа. То есть мы из последних сил пытаемся держаться на плаву. Но так не может быть вечно…
- Консерватория в таком же плачевном состоянии, как и Союз композиторов?
- Она финансируется из федерального бюджета, поэтому там дела обстоят лучше. Но и консерватория постоянно испытывает безразличие местной администрации. Я бываю в разных городах и могу привести вам немало примеров того, как можно относиться к такому эксклюзивному учебному заведению (центру музыкальной культуры региона), как консерватория. Но я не помню, чтобы за десятилетия существования вуза глава областной администрации хоть раз переступил порог этого учебного заведения. А ведь не во многих городах найдётся такое количество известных в стране и мире имён музыкантов, которых выпустила Ростовская консерватория. Несколько лет назад наша замечательная пианистка Анна Винницкая получила первую премию на конкурсе королевы Елизаветы в Брюсселе. Сегодня это один из самых престижных и самых сложных музыкальных конкурсов в мире. Десятилетия россияне не выигрывали на нём. И вдруг такая триумфальная победа нашей землячки! Вы думаете, кто-то из властей её поздравил? Конечно, нет. Хотя я уверен, что это событие не менее значимое, чем победа Димы Билана на Евровидении, которого поздравил лично Президент…
- Видимо, судьба Анны Винницкой сложилась удачно. А как же обстоят дела у других ваших выпускников?
- Да, гастрольный график Ани расписан на несколько лет вперёд. Она мировая знаменитость (не люблю слова «звезда» - звёзды у нас только «фабричного» производства). Живёт за рубежом и сюда приезжает очень редко. К сожалению, многие наши талантливые ребята уезжают из России. И дело не только в финансовой стороне вопроса. В большей степени из-за чудовищного невнимания: они чувствуют, что здесь никому не нужны. Ну а за границей многие добиваются значительных высот. Конечно, прежде всего в своей профессии, но не только… Мои бывшие студенты-музыковеды успешно реализуют себя и в банковском деле, и в программировании, и в других отраслях. Есть даже моя коллега, которая сегодня одна из богатейших женщин мира. Она консультирует американских банкиров по вопросам финансовых операций. Вот такой неожиданный поворот судьбы…
Город мечты
- Анатолий Моисеевич, ваше имя входит в электронную энциклопедию самых известных учёных России. Там же солидный перечень ваших статей и монографий. Поэтому, увидев, что вы живёте в обычной квартире спального района Ростова, я очень удивилась... Скажите, сколько же сегодня зарабатывает учёный вашего уровня?
- Я вполне счастлив и в своей типовой трёшке. Хотя зарплата профессора сегодня и правда смешная - 8 тысяч рублей. Ну плюс надбавка за учёную степень - 7 тысяч, за звание - 4. Если суммировать всё, то в хорошую погоду можно получить двадцать тысяч рублей! А многие профессиональные музыканты получают ещё меньше. Вот вам живой пример отношения государства к культуре. Но я на зарплату не жалуюсь. Как говорил легендарный Михаил Светлов: «Я могу прожить без необходимого, но без лишнего не могу…» «Лишнее» для меня - это поездки, общение с людьми, встречи с друзьями, которых судьба раскидала по разным странам и континентам.
- Я знаю, что вы приехали сюда учиться, а остались на всю жизнь. Чем вас так покорил Ростов?
- Тем, что у меня возникло чувство: это мой город. Меня приглашали работать в другие, в музыкальном отношении более «продвинутые», города, но я там чувствовал себя чужаком. А в Ростов меня привела судьба. Я приехал сюда из Новосибирска вместе со своим замечательным педагогом Лией Яковлевной Хинчин в 1967 году. Тогда здесь открылся Музыкально-педагогический институт (ныне консерватория). Я уже был на четвёртом курсе и здесь решил заканчивать своё образование и работать (я был тогда первым и единственным выпускником только что открывшегося вуза). Любопытный знак судьбы: ещё до переезда в этот город я случайно попал в кинотеатр, где перед фильмом шёл киножурнал о Ростове. Это был город-мечта: утопающие в зелени особняки, улыбчивые люди, красивые девушки, усыпанные огнями ночные улицы… И уже тогда мне захотелось попасть в эту сказку. И вот, когда приехал сюда, картинка из киножурнала ожила. Мы с моим профессором поселились на Садовой (тогда Энгельса), в гостинице «Московская». Поблизости Центральный рынок, который нас, сибиряков, поразил яркостью красок, нереальным изобилием и смешными ценами. Вечером в парке Горького была особая южная атмосфера постоянного праздника… Я влюбился в этот город и люблю его до сих пор.
- А ваши дочь, внук по вашим стопам пошли?
- К счастью, нет. Почему к счастью, потому что каких-то ярких способностей у своей дочери я не видел. Ведь профессия музыканта - это тяжёлый труд. И если он не сопровождается талантом, то становится адовой мукой. Моя дочка занималась музыкой, но, как она сама говорила в 8 лет, «училась, чтобы папа не расстраивался». Сегодня она успешный предприниматель. У неё сеть салонов красоты в Москве, и туда я езжу время от времени бесплатно стричься. Моему внуку 15 лет. Он увлекается роком, и поскольку часть моей научной работы соприкасается с современной массовой музыкой, нам всегда есть о чём поговорить. С женой мы в разводе, но у нас отличные, дружеские отношения.
- Хотелось бы услышать от вас как от искусствоведа и аналитика, что же ждёт нашу культуру в будущем?
- Прогнозы - самое неблагодарное дело. Сегодня мы переживаем довольно сложный в духовном плане период. Однако если жизнь в России будет устраиваться по тем законам, которые есть во всём цивилизованном мире, то со временем и отношение к культуре должно меняться к лучшему. Причём ждать этих изменений нужно прежде всего сверху. Для этого должны измениться социальный портрет и культурный уровень элиты общества - заказчика и инвестора. Конечно, быстрым это «выздоровление» не будет. Моисей водил евреев по пустыне сорок лет, а с развала СССР прошла лишь половина этого срока. Будем работать, творить и надеяться на лучшее…