Недавно на Дону дали старт Году российского кино. В Ростов приезжал и Клим Лаврентьев, режиссёр, заместитель председателя Союза кинематографистов РФ, человек, в своё время долго проработавший в Ростове. Он сообщил, что будет добиваться восстановления Ростовской киностудии, некогда успешной и известной далеко за пределами донского края.
Вскоре было заявлено, что предварительная договорённость о возрождении студии достигнута после встречи с губернатором.
О былых успехах донской документалистики, известных в прошлом фильмах и сегодняшних проблемах «АиФ на Дону» расспросили Юрия Щербакова.
Юрий ЩЕРБАКОВ.
Родился в 1945 г. в Ростове. Режиссёр, кинооператор, сценарист? профессор ВГИКа.
Снял десятки документальных лент - «Бригадир ГРОЗ», «Полярный вариант», «Я выбираю любовь», «Партия шахматного офицера» и др.
Былая слава
«Документальный кинематограф в России, по сути, умер. А тех, кто снимал такое кино, лишили конституционного права на труд по профессии, - не сдерживая эмоций, говорит Юрий Щербаков, председатель Ростовского отделения союза кинематографистов России, член правления ассоциации документального кино СК РФ.
«АиФ на Дону»: - Юрий Николаевич, молодое поколение в большинстве своём и не знает, что в Ростове когда-то снимали хорошие документальные фильмы. Необидно?
Юрий Щербаков: - Обидно ужасно. Потому уже несколько лет лбом бьюсь во все двери, пытаясь добиться возрождения нашей киностудии.
Тем более, что она уступала разве только московской и ленинградской! А какие легендарные люди у нас работали! Возьмите Леона Борисовича Мазрухо, снявшего потрясающие фильмы о Шолохове и множество других лент! Мало кто знает, что практически все кадры, на которых запечатлён Шолохов, сняты Мазрухо, с которым писатель близко дружил и только ему доверял. Легендарный человек - оператор Кенан Кутуб-Заде был первым, кто вошёл с камерой в освобождённый Освенцим. Среди тех, кто работал в Ростове, и Серёжа Стародубцев, которого называют гением документалистики. Да я вам ещё уйму имён могу перечислить.
В этом году студии исполнилось бы 89 лет, но... это если бы она была. Я ушёл оттуда в 2002 году, и она уже дышала на ладан.
В 2013 году продали даже здание, где она располагалась. После оно переходило из рук в руки, в прошлом году его снесли. Впрочем, условия, в которых работали люди, много лет были безобразнейшими. Почему-то в здании (хотя оно стояло в центре Ростова) не было горячей воды, центрального отопления... Туалеты были допотопными, как в старой казарме. Делалось неловко, если посторонний туда заглядывал.
Но при этом само здание было неплохим. Особенно жалко, что со сносом дома утрачен великолепный кинозал. С точки зрения акустики он был лучшим в городе!
- Правда ли, что даже архив киностудии утрачен?
- Однажды, когда был в Москве, ко мне подошёл директор Госфильмофонда и спросил, где ростовский архив. Я в студии уже не работал. Ответа дать, естественно, не мог. По слухам, богатейшую архивную фильмотеку попросту сожгли, как ненужный хлам.
Невыгодные фильмы
- По поводу документального кино вы, похоже, настроены весьма пессимистично...
- Ну а чему радоваться? Закрылись студии во многих регионах, не только на Дону. Впрочем, есть же и масса других проблем.
Я вхожу ещё и в правление Ассоциации документального кино. И мы ратуем за восстановление самостоятельного органа - Госкино, который курировал бы кинематографистов. Сейчас этим занимаются в Министерстве культуры РФ, но с его решениями далеко не все согласны.
Например, документалисты в регионах господдержки почти не видят. А ведь, скажем, и в Ростове есть профессионалы и любители, которые (хотя студии нет) пытаются снимать кино. И делают это талантливо. Но почти вся бюджетная помощь оседает в Москве, Питере да ещё в десятке частных студий. Мы же выступаем за выделение для регионов финансовых квот.
Или другая странность... Сегодня человеку, который хотел бы получить грант для съёмок документального фильма, 30% от суммы финансирования надо искать самому. Ну а если он найти не может? Но даже если фантастическим образом деньги найдутся, возникает новая преграда: документалист должен принести справку с какого-нибудь телеканала, что там прокрутят его фильм. Но зачем телеканалу чей-то документальный фильм? Зачастую за такой прокат автор должен телеканалу заплатить. Но у человека нет на это денег... Получается замкнутый круг.
- Юрий Николаевич, появилась надежда, что в Ростове студия всё-таки восстанет из пепла. Но как решать множество проблем, которые встанут автоматически? Найдутся ли талантливые документалисты? Где будут крутить снятые у нас фильмы?
- Понимаете, я считаю, что все эти проблемы решаемы, если у власти будет желание поддержать документальное кино.
Ещё живы и здравствуют некоторые мастера, которые работали на студии прежде. В прошлом году открылся Ростовский филиал ВГИКа, откуда можно привлечь преподавателей - замечательного киноведа Елену Сергеевну Христо, известного на всю Россию ростовского сценариста Михаила Коломенского и других. В Ростове живёт и очень хорошая сценаристка Женя Пьянова. Есть любители, на свои деньги пытающиеся снимать фильмы. Так что работать есть кому.
Вы абсолютно правы, что негде показать документальное кино зрителю. Прокатчикам намного выгоднее крутить в кинотеатрах художественные фильмы. Скажем, можно было бы документальный киножурнал показывать перед игровыми лентами, но тогда один сеанс кинотеатр теряет. На это частник не пойдёт! Государство должно решить эту проблему.
Мы со своей стороны делаем всё, что можем: периодически показываем документальные ленты в Ростовском Доме кино, принадлежащем Союзу кинематографистов. Но это капля в море.
По ту сторону…
- Существуй студия, о чём бы вы сегодня сняли фильм?
- О многом из того, чему посвящал их прежде. Ленту «Деревенская история» задумывал как рассказ о 22-летнем пареньке, ставшем Учителем года в России. Он сельскую школу в Тульской области превратил в передовое учебное заведение. Но когда я приехал туда, учитель в школе уже не работал, его выжили. Это получился фильм о добре и зле, о предательстве. Разве размышления об этом не современны и сейчас? Документальное кино тем и ценно, что оно вне времени. Его интересно смотреть всегда.
А, может, я сделал бы трогательную ленту, похожую на фильм «Я выбираю любовь», где рассказывал, как ради чувства к парализованной женщине мужчина уходит из семьи... Сколько схожих историй и сейчас!..
- В начале 90-х вы не побоялись взяться за спорную тему аномальных явлений. Сняли два фильма о загадочных событиях и людях - «Наваждение» и «Суфлёр». Аномалии вам по-прежнему интересны?
- Поначалу никакого интереса не было. Началось с того, что, служа в армии, перед самой демобилизацией оказался в ростовском госпитале. Однажды вечером увидел в небе одну, а рядом... вторую Луну. Я к тому времени уже поработал в кино, понимал, что это не обман зрения. Очевидцами этого явления вместе со мной стали десятки офицеров. Одна Луна была настоящей. А глядя на другую, видно было, как свет отражается от металла. Вскоре эта псевдо-Луна выпустила струю огня и неправдоподобно быстро (как не летают земные аппараты или зонды) буквально исчезла. Так получилось, что позже мне множество раз приходилось сталкиваться с людьми, в том числе очень авторитетными, которые становились очевидцами аномалий.
В начале 90-х я снял «Суфлёра» - первый в СССР уфологический фильм, в котором рассказал о знаках в небе над Сальском и о сальском контактёре с внеземным разумом Иване Шапошникове. От истории с тем же Шапошниковым можно было отмахнуться: мол, сумасшедший... Но меня поразило: как малограмотный сварщик, с тремя классами образования, у которого в доме не было ни одной книги, мог запросто описывать сложнейшие астрономические процессы? Например, он совершенно правильно описывал марсианские пыльные бури, поверхность Венеры. Утверждал, что жизнь сначала зародилась на Марсе, а уже потом обитаемой стала Земля (тогда учёные этого не допускали, но сейчас такая теория весьма популярна).
Однажды я столкнулся с очередным необъяснимым явлением... Стоял 1982 год, лето. Наша съёмочная группа ехала из Москвы в Харьков. Дело было ночью. Водитель заснул. И наш «уазик» вынесло на встречную полосу, в левый его бок (а рядом сидел я) врезался грузовик. Я до сих пор помню страшный удар, а потом то, как вылетал из дыры в искорёженной машине... Упал на обочину. А сверху на меня завалился УАЗ со всем оборудованием и людьми. Как мне рассказали позже, я потерял сознание.
А после увидел себя сверху. Испытал невероятное, непередаваемое блаженство и облегчение. Но вдруг откуда-то из темноты ко мне прилетела светящаяся точка. Словно пронзила тело. И я услышал не терпящий возражений голос: «Жить!» В следующую секунду очнулся.
Потому уверен: жизнь не заканчивается смертью. Видимо, что-то ждёт нас «по ту сторону«.
А в своих фильмах я никогда не старался никого убеждать. Лишь хотел рассказать о поразительных фактах, с которыми сталкивался.
Чем ознаменуется в Донском регионе Год кино? 
Уникальный проект «Церковная фотохроника Дона» представят в Ростове 
Краткий курс счастливой жизни. Ола Кейру – о семье и новом фильме 
Правда, что продаётся раритетная «Волга» из фильма «Цыган»?