Один из наиболее известных донских иконописцев - самоучка. История о том, как на пороге сельского храма появился странный путник, неожиданно начавший писать иконы, произошла 20 лет назад.
В старом храме в степи
- Тогда, в начале 90-х годов, я служил в большом селе Сандата, что в Сальском районе, - рассказал «АиФ на Дону» настоятель Ростовского Свято-Георгиевского храма отец Владимир Тер-Аракельянц.
Однажды, это было после Пасхи, в храм вошёл грязно одетый, опустившийся, худющий молодой мужчина. Многие посчитали его бомжем. Селянам запомнились растоптанные кеды незнакомца на босых ногах, носков не было. Не то что жить, переночевать ему было негде. Он попросил разрешения остаться при храме.
- И мы поселили моего тёзку - Володю в свечной лавке, - вспоминает отец Владимир. - Огородили её, поставили кушеточку. Когда пришла осень, дали обогреватель. Тот великолепный старый храм тогда представлял собой полуразрушенное строение, почти не отапливался. Стоял он на краю села, в степи, на пригорке, обдуваемом всеми ветрами. Владимир, к слову, оказался человеком домовитым. Помню, входишь зимой в нетопленный, заледеневший храм, а по нему разносится вкуснейший запах тушёных овощей - морковочки, лука - это Володя себе еду готовит.
...Чуть пообжившись, парень спросил, чем помочь. Священник поинтересовался, чем он занимался прежде. Тот объяснил: жил в Калмыкии, после - в Якутии. Его образование - школа-десятилетка и оконченная экстерном, за пару лет, детская художественная школа в маленьком калмыцком городке. Работал художником-оформителем в ДК. Говорил, что любит кубизм, постмодернизм, полотна Фернана Леже (французского экспрессиониста)... Но вместе с тем не может без веры, храма... Поразмышляв, священник попросил показать те несколько нарисованных парнем картин, что он бережно носил в своём рюкзачке. Всмотрелся в рисунки. И попросил набросать эскизы некоторых икон. На успех, как признаётся, сильно не надеялся, но положение было безвыходным. Старинных икон, росписи в храме не сохранилось. Он был увешан иконами, сделанными незадолго разными людьми, порой далёкими от иконописи.
- Уж ладно, что они были плохими по художественной ценности, - вспоминает отец Владимир. - Так как были выполнены людьми неверующими, выглядели непривычно и крайне странно.
- Я, разумеется, не ожидал, что Володя сделает наброски настолько хорошо, - продолжает священник.
Увидя эскизы, он, не колеблясь, благословил паренька на создание главной церковной святыни - иконостаса. И через полтора года (хотя обычно на такую работу уходит вдвое больше времени) в храме возвышался 4-ярусный иконостас.
- Могу сказать, что он стал, пожалуй, самым значительным иконографическим творением, сделанным в нашей епархии в тот период, - поясняет отец Владимир.- Прожив в Сандате ещё несколько лет, Володя перебрался в Ростов, где его талант раскрылся в полную силу.
За 20 лет, проведённых на Дону, Мирошниченко написал больше 500 икон. Вершиной его творчества называют иконостас в Свято-Вознесенском храме в селе Койсуг, иконы Казанской Божьей Матери и преподобного Сергия в Свято-Георгиевском храме Ростова и т.д. Образ Казанской Божьей Матери, что в Георгиевском храме, ещё и почитается чудотворным, так как уже не раз мироточил...
О романтиках и однолюбах
А сам художник так и остался не приспособленным к жизни. Владимир Иванович по-прежнему живёт в Ростове на съёмных квартирах...
- Я не умею ни беречь, ни сохранять деньги, - растерянно говорит он. - Я нежадный. Что-то, конечно, раздавал. Но об этом неприлично говорить. Да и заработки у иконописцев значительны, может, только в столице. Вдобавок, доход наш - то густо, то пусто.
Когда речь заходит о том, как он попал в Сандату, объясняет: в своё время мотался по стране и потому, что исповедовал образ жизни бродячего художника. И потому, что 80-е годы были временем последних романтиков...
- Люди ехали на БАМ. Жалко, что те времена ушли, потому что романтики были благородными людьми. Да и мир виделся им лучшим, чем он видится людям сейчас.
Вспоминает: был влюблён, женился, но супружеская жизнь не сложилась...
- Наверное, как и мои предки, я однолюб. Во времена моих дедов люди вообще умели любить. Если муж или жена умирали, они оставались им верны, хранили память до конца своих дней. Помню, мой дед Иван после того, как моей бабушки не стало, до конца своей жизни её вспоминал, плакал...
В 27 лет Владимир крестился.
После, услышав о старом сандатском храме с великолепной архитектурой, решил на него посмотреть...
- Моя нынешняя мечта? Начать когда-нибудь жить по-монашески, готовлюсь к этому. Всегда ли икона получается, как задумана? - переспрашивает он. - Нет, нет, далеко не всегда. Она может подкачать и качеством живописи, и своим духовным, нравственным содержанием. От чего это зависит? От иконописца и от воли Божьей. Бывает, что Господь хочет, чтобы именно эта икона явилась в мир или явилась в этом конкретном храме, для этих людей. Бывает, я не верю, что могу написать какую-то икону. Такая немощь нападает... И вдруг она будто сама пишется. Тебе аж страшно становится, такой трепет в сердце. О таком состоянии говорят: через тебя эту икону пишет Господь. С иконами у меня связаны и удивительные случаи...
- Какие?
- Ещё когда я жил в Сандате, священник одного из ближайших храмов попросил написать икону Божьей Матери «Взыскание погибших». Книг по иконографии было мало, Интернета не было. А мне нужен был извод - образец иконы. Я нашёл лишь пару образцов, но они мне не подходили, были слабыми, крайне невыразительными. И вот оставались буквально день-два до того срока, когда мне надо отдать готовую икону... Тогда я взмолился Матери Божьей. А когда молитва кончилась, раздался громкий стук в дверь. Я даже вздрогнул. Открыл. На пороге стоял мужчина, державший ту самую - изумительную, древнюю икону «Взыскание погибших». Объяснил, что нашёл её на свалке. Спросил, не хочу ли я её купить. С тех пор она стоит у меня в святом углу. И подобных случаев было несколько...
Полная тетрадка чудес
- Образ Казанской Божьей Матери, что вы написали для Свято-Георгиевского храма, мироточив, почитается чудотворным... Что для вас феномен чудотворных икон?
- (Задумывается надолго). Я не знаю ему объяснения. Я просто верю в чудотворные образы. Например, в храме Вознесения Господня в Койсуге, где я работал, есть икона Божьей Матери «Достойна есть», творящая величайшие чудеса. Если вы обратитесь в трапезную, к тёте Вале - Валентине Николаевне, она даст пухлую тетрадь, полную описаний чудес, произошедших благодаря иконе. А написал этот образ современный автор, ростовчанин, человек с тяжёлой судьбой.
- Вы пишете иконы 20 лет, но не обзавелись ни квартирой, ни машиной...
- Знаете, на месте некоторых людей, имеющих то, о чём вы говорите, я не хотел бы оказаться! Обеспечить себе комфорт ценой безнравственности - это страшно. Но вместе с тем есть люди, зарабатывающие много, но честно. Кто-то из святых отцов в этой связи сказал: «Аще течёт богатство, не прилагай сердце». То есть, когда к тебе текут большие деньги, береги сердце от того, чтобы в него проникла корысть. Сам же факт честного зарабатывания больших денег никто не осуждает. Но вообще (усмехается) в этих вопросах я невеликий эксперт. Богатым я не был. И о том совершенно не жалею.
P.S.
Донской иконописец тяжело болеет. Усугубился диабет. Он с трудом ходит: «Бывало, что я садился за икону в 8 часов утра, а вставал в 2 часа ночи. Так самозабвенно писалось. Недостаток движений и стал главной причиной болезни. Не заниматься здоровьем тоже ведь грех. Это то же самое, что совершать медленное самоубийство. Поэтому сейчас я лечусь, но и работаю. Без работы можно сойти с ума. И верю, что всё образуется».
Претерпел - значит, обрёл 
В поисках таинственного монаха