О современной медицине, молодых врачах и отношении к больным
"Самый тяжёлый диагноз - отсутствие чувства юмора и оптимизма. Тем более, что и то, и другое не лечится", - улыбаясь, констатирует главный врач областной больницы номер 2 доктор медицинских наук Игорь Пакус.
Сегодня доктор Пакус - автор уже двух сборников рассказов, дважды переизданных и увидевших свет вполне приличным тиражом - 12 тысяч экземпляров. "АиФ на Дону" расспросили его о них, а также о том, что пока не издано. Ведь ростовский медик замыслил третий сборник.
- В своих книгах вы очень откровенно рассказали о неординарных, забавных, а то и абсурдных происшествиях из собственной медицинской практики. А какую цель преследовали?
- Конечно, добавить оптимистической ноты, ведь в жизни врачей тьма грустных историй, - размышляет И. Пакус. - Но всё же главной моей задачей была популяризация профессии врача, показ его становления и противодействие нежеланию нынешних молодых ехать в деревню. Для многих из них это сродни тому, что, скажем, отправиться воевать в "горячую" точку... Да, прежде было жёсткое распределение. Я, ростовчанин, "дитя асфальта", после института попал в Весёловский район, в хутор Верхне-Солёный, главным врачом Верхне-Солёновской участковой больницы. И это тоже из разряда хохм (усмехается)... На дверях было написано "Главный врач", но больше ни одного врача не было. Чтобы прокормить семью, я завёл кур, уток, свиней, гусей, индюков. Сегодняшние же выпускники стремятся СРАЗУ подняться вверх по лесенке. Моё же убеждение: начинать необходимо с низших ступеней, чтобы научиться понимать, чувствовать больного человека, уметь не теряться в экстренных ситуациях.
"Лечил всех от всего"
- Вы это, видимо, прочувствовали сполна.
- Больница, куда я попал, была рассчитана на 50 коек и включала хирургическую, терапевтическую, гинекологиче.скую и детскую палаты, - вспоминает Игорь Олегович, - то есть по штату полагались 4 врача, но зачастую я был единственным. Скажу вам, что и сегодня, к сожалению, в участковых больницах мало что изменилось...
Так что я принимал больных в амбулатории, направлял их к себе в стационар, лечил и выписывал под наблюдение опять же к себе в амбулаторию. Очень была удачная ситуация (смеётся) - никто не мог сказать: "Какой дурак вас лечил?.." Лечил я. Будучи терапевтом по образованию, лечил всех от всего. Наконец, была и ещё одна особенность: надо было понять, о чём говорят, на что жалуются мои пациенты. Первое время, к примеру, мне абсолютно непонятно было, что такое "канудит". "Вот кануде, кануде, кануде, потом жуе в животе, в бок дае, а потом - в голову и колючками по всему телу", - после вопроса "что вас беспокоит?" я часто получал примерно такой ответ.
Белая горячка, или забег голышом
- Но были же и экстремальные ситуации, когда вам приходилось мгновенно принимать решение. И драматические...
- Драматическая медицина - это когда у тебя есть 2 варианта: либо отказаться от оказания помощи из-за отсутствия оборудования, врачебной квалификации, либо рисковать и её оказать. А экстремальная - когда от врача требуется ещё и физподготовка.
Пример первой: годовалая девочка, которую сельский врач Пакус четырежды (!) воскрешал, заводя с помощью массажа ("дефибриллятора в больнице не было") останавливавшееся сердце. Или когда в мгновение ока, без всяких анализов, должен был решить, в какую кому - из-за избытка или из-за недостатка сахара в крови впала старушка, напившаяся по совету соседки таблеток, "помогающих от ног". Пример экстремального врачевания - анафилактический шок (аллергия), возникший у жительницы дальнего хуторка на ночь глядя. Та, как кричал её звонивший по телефону муж, упала и захрипела. Больничный "уазик" заглох. И доктор опрометью бежал 2 км - в полной темноте, в резиновых сапогах. Ну а порой случались курьёзы.
- Поскольку пили в хуторе немало, очень часто накрывала белая горячка, или делириум, - вспоминает Пакус. - Скоро я стал воспринимать делириум как обычное заболевание односельчан. И вот поступил больной, пил он всю свою жизнь, заведовал мельницей, а там всё решалось "через это". Вот он и заработал себе цирроз печени, почему и поступил ко мне. Но поскольку он резко бросил пить, его стала накрывать та самая горячка. При делириуме есть характерные, типичные, а есть индивидуальные симптомы. Этот наш завмельницей зациклился на том, что его ждут на очередном банкете. А так как было лето, стояла жуткая жара, ему было жарко, и он раздевался догола и бегал по коридору совершенно обнажённым. Поняв, что с ним не совладаю, я решил на время переместить его в закреплённую за нами Новочеркасскую психиатрическую больницу. Приняв это решение, я уколол больного чем-то из успокаивающих средств и пошёл домой собираться. Не успел переступить порог, а мне домой уже звонит участковый Вася (Вася, как я доктором, был единственным милиционером на 12 хуторов).
- Игорь, я у тебя хотел спросить одну вещь, - а говорил он всегда спокойно и рассудительно. - Сижу сейчас в конторе, смотрю в окно и вижу: мимо моего окна пробежал голый человек. Я подумал, что нужно позвонить тебе.
Единственное, что я мог ответить Васе:
- Вася, это мой. Иди по следу. В каком направлении он побежал?
Он назвал направление. Я попросил преследовать и сел за руль больничного "Москвича"...
Без пяти минут невозвращенцы
- Часть рассказов отражает дальнейшие перипетии в вашей жизни - работу уже в Ростове, в поликлинике, в райздравотделе и т.д.; профилактическое лечение наших "челноков", отоварившихся в Индии при вспышке там чумы; печально знаменитую "газовую атаку" на Ростов, накрывшую город после того, как в жару пошёл дождь и залил хлорсодержащие вещества, привезённые к мясокомбинату...
- Что до "атаки"... Когда на хлорку льют воду, все знают, появляется специфический запах. Но так как ввиду этой же химической реакции пошёл сильный дым, вызвали пожарную команду. Пожарные, увидев дым, решили всё это хорошенько залить. Дыма становилось всё больше, и пожарные, выполняя свой долг, продолжали лить водичку... К счастью, всё закончилось благополучно, никто серьёзно не пострадал.
- В одном из рассказов есть и любопытная история о вашей поездке за рубеж.
- Дело в том, что, будучи главврачом в ростовской поликлинике N6, я стал победителем районного соцсоревнования. И как поощрение мне за мои же деньги предложили поехать в Индию. Поощрение было в том, что "пробиться" в капиталистические страны в те времена было нелегко, а Индия считалась капстраной. Жили мы на вилле - в месте диком, вокруг простирались одни пляжи. В итоге часть нашей группы от скуки решила прогуляться... Случайно мы наткнулись на местных рыбаков, и те взялись за небольшую плату взять нас с собой в открытое море порыбачить. Мы сели на вёсла, как на галерах. "Погонщик" на корме выдавал хворостиной ритм. И так сложилось, что наш галс пролегал мимо пляжа, где загорала вся наша группа во главе с её руководителем из обкома партии. Когда он увидел нас на шхуне, выходящей в море, перед ним, видимо, вся его прежняя счастливая жизнь промелькнула в одну секунду. Он понял, что сформировался контингент невозвращенцев (смеётся). А невозвращенцы означали для него потерю работы. Забежав по пояс в воду, он кричал: "Игорь, вернись! Я всё прощу!" Ответить своему руководителю я не мог, поскольку шёл в ритме гребли. Однако, увидев, что шхуна возвращается, он понял, что возможен возврат, и стал формировать "группу захвата".
Ну а пока в черновиках есть, к примеру, запомнившийся случай из жизни. Из него, мне кажется, может получиться небольшой рассказ, - продолжает Игорь Олегович. - Одно время я работал врачом в летнем лагере "Лиманчик", принадлежащем Ростовскому университету. И вот эпизод: сломалась прачечная в Новороссийске, где стиралось постельное бельё. Бельё меняли раз в 10 дней, а тут 11-й, 12-й, 13-й - смены нет... Начальник лагеря вызывает меня и говорит: "Вы должны успокоить отдыхающих". "А что, - интересуюсь, - что-то изменилось, заработала прачечная?" - "Нет, перемен нет, но успокоить людей надо". Пока я шёл к радиорубке, вспомнил анекдот. Вошёл и говорю: "Дорогие отдыхающие, прошу взять бумагу и ручку. Я расскажу вам о порядке замены белья. Корпус номер 1 меняется бельём с корпусом номер 2. Комнаты 5 и 6 - с комнатами 7 и 8. Домик номер 4 - с домиком номер 3". Одним словом, юмор, оптимизм - на мой взгляд, то немногое в жизни, что позволяет верить: не бывает безвыходных ситуаций. Никогда.
Виктория ГОЛОВКО. Фото из архива И. Пакуса