Криминальной репутации Ростова уже столько лет, что никто не удивляется, когда город вновь оказывается в центре скандальных событий. Некоторые даже называют его Русским Чикаго. Ну и звучит вечное: «это же Ростов…» Откуда взялся уголовный флер, разбирался Rostov.aif.ru.
Криминальные родители
Существует много версий происхождения названия «Ростов-папа». Самая популярная: на рубеже XIX-XX веков город, как и Одесса, стал любимым местом обитания комбинаторов, аферистов, стиляг-щипачей и другого люда. Два портовых города манили южной вольностью, мягким климатом и, конечно же, зажиточными жителями, у которых всегда можно было чем-то поживиться.
«Одесса стала «мамой» значительно раньше. Со второй половины 80-х годов XIX века здесь сформировалась своя субкультура с еврейскими корнями. В то время Одесса была весомей, да и город побольше – около 600 тысяч человек. Одесса – город с женским родом, отсюда местные стали называть ее «мамой», - рассказывает эксперт уголовной субкультуры, краевед и писатель Александр Сидоров (Фима Жиганец).
В это время Ростов только начал развиваться. Со временем бурный рост экономики, наличие порта стал привлекать не только купцов. Со всей России стали ехать за лучшей долей босяки, бродяги, различный сброд. Они воровали, грабили, объединялись в банды. Постепенно в Ростове сформировался, если можно так сказать, славянский уголовный мир – параллельно одесскому.
«Когда околоточные хватали босяков, бродяг и прочий сомнительный люд, то спрашивали: «Откуда родом?». Те разводили руками: «Иван родства непомнящий». На вопрос о родителях отвечали: «Одесса — мама, а Ростов — папа» - вот мои родители. Так и повелось», — продолжает Александр Сидоров.
Кстати, Одесса долгое время считалась в этой парочке главной. По крайней мере, до Второй мировой войны. Этому способствовало то, что в 20-30-е годы прошлого века представители сильной южной литературной школы (Бабель, Ильф и Петров, Лев Славин, Валентин Катаев и прочие) прославили местный криминал в своих блистательных произведениях.
Однако, постепенно на первое место вышел Ростов-папа, а позже установилось устойчивое равновесие.
Налеты и подземный тоннель к банку
В начале 20-х годов за Ростовом окончательно закрепилась нехорошая слава. Подозрительные личности старались держаться вместе. Они встречались в наливайках и притонах в районе нынешнего переулка Кировского и Богатяновского спуска (исторический центр города). Здесь кутили, дрались, убивали и разрабатывали дерзкие планы налетов.
«Богатяновский спуск – это, прежде всего, место всевозможных «малин» (притонов), «майданов» (подпольных игорных домов), «ям» (обиталищ скупщиков краденого), тайных публичных домов...Здесь «гужевалась» разношерстная братия: от гоп-стопников (уличных грабителей «на испуг») до опытных «шнифферов» (взломщиков сейфов). В общем, весь «цвет» ростовского — и не только ростовского! — «дна», — говорит Александр Сидоров.
Планы криминала отличались изобретательностью. Они не просто промышляли гоп-стопом, нападали на торговые караваны или поезда. Легендой стал захват парохода купца Парамонова, перевозившего 100 кг серебряных монет у острова Буян (ныне — это Багаевский район). Уголовники зашли на борт под видом отдыхающих, а потом предложили всем поделиться деньгами и украшениями. Скрываясь от преследования, бандиты якобы затопили похищенное в лимане. Их задержали. Монеты ищут до сих пор.
Другие отличились тем, что в Ростове прокопали 30-метровый тоннель к хранилищу Первого общества взаимного кредита и похитили бриллианты, деньги из подземной стальной комнаты.
А еще Ростов прошлого века — это «понты», стремление покрасоваться. Особо выделялись карманники. Признаком высшего пилотажа считалось умение себя преподнести, благородность манер и дорогая одежда. Как в песне Утесова — «лопни, но держи фасон!» К примеру, шиком у «щипачей» считались клетчатая или белая рубашка, отглаженные брюки («шкары»), заправленные в хрустящие сапоги («прохоря»), как бы небрежно собранные гармошкой. На голове — кепка-восмиклинка, на шее — шарф. Такой «фраер» безжалостно разбивал сердца влюбчивых особ и оставлял без кошельков прохожих-зевак.
Бандиты, воры, женщины-убийцы
Криминальный мир в послевоенном Ростове — это жестокая банда «Фантомасов». Они вошли в историю созданием своего оружия, гильз, гранат и даже пистолета-пулемета. Врывались в магазины, на предприятия, напали на инкассаторов. Не боялись ни свидетелей, ни советской милиции.
В 80-х - Андрей Чикатило. Он заманивал на пустыри и в рощи женщин и детей. Имя потрошителя до сих пор вызывает неподдельный ужас у большинства людей.
В «нулевых» на Дону ради окорочков, женских шуб, пары тысяч рублей безжалостно убивала банда «амазонок». На счету трех женщин и двух мужчин свыше 100 преступлений, а суд длится вот уже шестой год.
Ростов - папа, но уже не тот
Активная борьба с преступностью началась еще до революции. В Ростове был создан один из первых в России нештатный летучий отряд полиции — аналог современного спецназа. Открылась школа полиции, появился собачий питомник. Но основной удар нанесла уже советская милиция. Были задержаны и расстреляны десятки участников банд. К началу Великой Отечественной войны фактически не осталось организованной преступности.
«Возможно, я вас огорошу, но Ростов сегодня — один из наиболее спокойных городов. Да, есть громкие преступления, но такого разгула больше нет. Осталась только слава, которая поддерживается редкими, но громкими событиями. А жулики, коррупция, откаты, «распил» бюджета, круговая порука — не только ростовская беда, даже не российская. В той же Европе и США ситуация значительно хуже», — считает знаток уголовной субкультуры.
Реальная «слава» Ростова как криминальной столицы потускнела, но в мифах и легендах преступного мира он так и остаётся уголовным «папой».