15 мая 1936 года в Москве прогремело открытие центрального музея В. И. Ленина. Примерно в это же время на дону появился первый народный хор – организовали его в хуторе Обуховка Азовского района, отметили среди своих и тихо. Спустя 75 лет, музей закончил своё существование, а хор живёт. В следующем году ему исполнится 85 лет. Корреспондент «АиФ-Ростов» съездила в Обуховку и встретилась с хористками.
Часы от Сталина
Январь 1936 года на Дону выдался мягким – весь месяц температура держалась в районе нуля, поэтому репетиции только что созданного при Елизаветинской моторно-рыболовецкой станции струнного оркестра проходили хорошо – руки у музыкантов не отмерзали. Народ в оркестр прибывал и прибывал, и в мае 1936 года руководители решили создать хор нижнедонских казаков из станицы Елизаветинской и окрестных хуторов. Играли старинные песни казаков-низовцев, плясали, пели частушки.
К середине 1937 года в хоре уже было больше 70 участников, и третья часть его – танцоры. Ансамбль возглавил Аким Лукич Шишкин, коренной казак и собиратель фольклора. Благодаря ему и сложился репертуар коллектива и его особенный почерк. Обуховцев заметили, в 1939 году впервые пригласили выступать на ВДНХ в Москву, а дальше была война. В 1944 году хор возглавил вернувшийся с ранением Евдоким Михайлович Халявин и руководил им полвека: артисты из народа выступали перед ранеными в госпиталях, потом помогали восстанавливать страну. В 1948 году поехали на Всесоюзный смотр сельской художественной самодеятельности, с танцорами хора занимался легендарный Игорь Моисеев. Тогда случился курьёз: казаки вдруг узнали, что их выступление в концерте будет последним, и возмутились: «Как так? Невжеж мы хужей, чем другие?» Игорь Моисеев рассмеялся: «Наоборот – закрывают концерт всегда лучшие. Так что не подведите».
Артисты не подвели: товарищ Сталин остался очень доволен – каждому участнику хора подарили на память именные часы.
А участников в те времена было уже под 80 человек, и чтобы попасть в Обуховский народный хор, нужно было ещё пройти прослушивание. Пели на шесть голосов, хотя партитур не знали. Ведь даже руководитель хора Евдоким Халявин не имел музыкального образования: работал мотористом в рыбсовхозе, но каждую свободную минуту старался посвящать музыке. Другие хористы тоже имели «нормальную» работу: были рыбаками, трактористами, телятницами, малярами.
Расцвет хора пришёлся на 60–80-е. В 90-е состав уменьшился в два раза, а к сегодняшнему дню подошли 18 человек. Самой молодой участнице 58 лет, самой пожилой – 80. Все женщины. И все с особенными историями, в которых песня – и отдушина, и главная любовь.
Семеро участниц хора согласились встретиться со мной во дворе Нелли Саввовны Ващенко. Родом она из Республики Коми, приехала на Дон в декабре 1973 года.
– В Обуховку я влюбилась сразу: домики каменные, все покрашенные, чистенькие, улицы светлые. Такая же любовь у меня случилась и к хору, услышала я их впервые в 1974-м. Они запели, я сижу, а слёзы текут и всё внутри переворачивается. Сама я петь не умею, но очень хотелось что-то сделать, чтобы про наш хор узнали все...
Вот уже больше сорока лет Нелли Саввовна так и делает: вначале была народным конферансье, а потом взяла на себя все организационные вопросы коллектива. В Обуховке её любя прозвали «продюсером». В 90-е пошла с шапкой по предпринимателям: «Вы же знаете наш хор, нашу гордость? Вы же его любите? Помогите...»
– Денег за выступления вам ни разу не платили? – спрашиваю и тут же получаю в ответ волну хохота.
– Да яки деньги? Это мы плотим, чтоб попеть! – отвечает одна из хористок. – В советское время судоремонтный завод выделял нам по три, а то и по пять рублей на человека на дорогу. И автобус давал. Мы заезжали на рынок, покупали продукты, пять капель, а что такое, все мы люди, не злоупотребляли же, и с шутками-прибаутками в путь. По всей Ростовской области, в Краснодарский край, в Сочи, Новороссийск, куда позовут. Хорошее было время.
Если муж запрещает
То, что в хоре нет молодых, главная боль Нелли Ващенко. Куда она только ни ходила, с кем только ни говорила: давайте привлечём молодых, люди-то уходят, а у хора такая история! Разве ж можно?
– Но что сделаешь, если раньше все работали рядом, – объясняет другая хористка. – Репетиция в пять, в три начальник уже отпускает – ты артистка, тебе надо на хор, иди. А сейчас молодые работают в городе – пока доехали, пока приехали, уже и ночь. Это ж всё добровольно, и денег ни копья. Спасибо, что руководитель у нас молодой, Гриша Половинка. Консерваторию окончил, баянист, каких ещё поискать, благодаря ему и держимся...
Потом разговор заходит о том, что большинство хористок начинали ходить в коллектив девочками, а возвращались уже бабушками. Яркий пример – история Таисии Ильиничны Матвеевой. Ей 79 лет: «Пришла я в хор ещё в 7-м классе и ходила до самой свадьбы. А потом муж запретил. У нас был областной смотр. Евдоким Михалыч просит у моего: ну, пусти, мы ж в Ростов и обратно. Нет, и всё. И так я не ходила, хотя скучала, я ж любительница песен. Потом муж умер, я помянула его год и сразу пришла. С мужем прожила 53 года...»
И хоть история эта характерная, были и исключения: кто-то из казачек настаивал на своём, кто-то придумывал какие-то ухищрения, чтобы поехать и попеть. Больше везло тем, у кого мужья были в хоре.
Так случилось у Антонины Дмитриевны Шишкиной. В Обуховском народном хоре она с 1967 года, там пел и её муж. Антонина Дмитриевна всю жизнь проработала в школе, но и хор был значимой частью её жизни. Воспоминаний хватит на приключенческий роман: и как широко отмечали всем коллективом их свадьбу; как на седьмом месяце беременности она вместе с хором не могла выбраться из Порт-Катона, ночевали зимой на речном вокзале; как на генеральной репетиции фестиваля народных хоров руководитель с баяном вышел на сцену, а часть коллектива «ушла» в оркестровую яму: провалилась лестница. Руководитель сразу не понял, что стоит на сцене один. Как полдороги толкали автобус, застрявший в грязи, как возвращались пешком и попадали в самые смешные ситуации...
Пели сердцем
Рассказывая о своём хоре, Нелли Саввовна постоянно подчёркивает, что ценность его она не преувеличивает. И приводит пример: как-то в Старочеркасске на сборном концерте все спели, а обуховцы поют и поют – надо бы и честь знать, но люди не отпускают. В конце-концов, когда их уже открыто попросили, люди пошли за ними и просили петь ещё и ещё.
– И вдруг кто-то из зрителей сказал: «Давайте хоть как-то отблагодарим артистов?» Пустили бубен по кругу. Мы тогда насобирали рублей пятьсот, а как пришли к машине – хлоп, а у нас слили бензин. Собранных денег как раз хватило заправиться, – смеётся Саввовна.
– А ещё мы в клубах выступали! – припомнила Людмила Алексеевна Синилова. – В клубе «Лила», потом в «Корке». Да, пели с 10 вечера и до четырёх утра. Деньги заработали и домой приехали под утро. Какой бы муж-казак такое выдержал? (смеётся) Один там меня на танец пригласил: я ему про хор рассказываю, а он улыбается и кивает. Чи не слышит? Я опять рассказываю, и опять он всё то же – головой машет. А мои лежат со смеху. Прихожу, а они говорят: «Люда, та то ж немец! Он же по-русски ни бельмеса не понимает!» Так же было, девчата?
Девчата покатываются со смеху, тут же вспоминают концерты перед детьми «новых русских» в нулевых, разговор уходит далеко и мягко переходит в пение.
Хористки поют вдохновенно: некоторые закрывают глаза, многие плачут и у меня слёзы подходят к горлу на песне «Не для меня». Чтоб перебить волну, говорю о том, что читала где-то, будто бы певицы из народа всегда поют неправильно.
– Неправильно. Нас учили на смотре, что надо петь отсюда, – Вера Ивановна Марченкова проводит руками по животу снизу вверх. – А мы поём грудью, там сердце, нагрузка большая идёт, так нельзя. Мы пробовали от живота, но не получается. Поэтому, как пели сердцем, так и поём. Сколько уже нам той песни осталось?..
Донской губернатор спел «День Победы» с «Хором Турецкого» 
«Храбрый поезд» и рогатая шапка. Как казаки на Дону свадьбы играли 
«Доделывали» младенцев. Как казаки на Дону выживали благодаря взаимовыручке 
Родом из монгольских степей. Как калмыки нашли вторую родину на Дону 
Без атамана дуван не дуванят. Что зашифровано в пословицах донских казаков?