"Разгадав механизм рака, мы получим ключ к бессмертию"

Но это не удастся, если не остановить утечку мозгов...

"Моя зарплата научного сотрудника в начале 90-х годов составляла (несильно преуменьшаю) кило колбасы и два пакета молока", - говорит Евгений ГОУФМАН.

Вскоре по совету коллег он, на тот момент кандидат медицинских наук, перспективный 35-летний учёный, написал резюме и послал его в один из ведущих университетов США - University of Illinois at Chicago (Университет штата Иллинойс в Чикаго). И совсем скоро он уже паковал чемодан...

- Правда, первый год там я не спал ночи напролёт - читал учебники, - вспоминает он.

То были монографии толщиной с увесистый роман, предназначенные для онкологов. Зато в итоге из исследователя процессов при диабете Гоуфман стал ещё и онкологом: бился над загадками гена Р-53, поломка которого, как полагают, вызывает некоторые опухолевые заболевания...

За 6 лет, прожитых в США, он написал порядка 20 научных статей, открывались завидные перспективы, он полностью обвыкся. Однако вернулся на родину: тяжело заболели родители. В последние годы Евгений Гоуфман - один из ведущих специалистов Лаборатории экспериментальной биологии и медицины Южного научного центра РАН, располагающегося в Ростове. Недавно там заявили о прорыве: донские учёные считают, что нашли одну из первопричин онкозаболеваний.

Как спасать отечественные мозги от "утечки" за рубеж? Когда рядовые пациенты смогут прийти в поликлинику и пройти ту точную диагностику, о разработке которой заявляют донские исследователи? Евгений Гоуфман поделился с "АиФ на Дону" своим мнением на этот счёт.

- Разумеется, я был не единственным уехавшим за рубеж, - вспоминает он. - В начале 90-х годов я работал в Москве, в Институте экспериментальной эндокринологии и химии гормонов. Развал начался с того, что у нас кончились все реактивы. Часть помещений была сдана в аренду конторе, заправлявшей картриджи для ксероксов, другие - под склады. Но на жизнь-то зарабатывать надо было! Кто-то поехал за рубеж, остальные стали "челноками". У нас, например, сформировалась группа "челноков", в которой были в основном доктора наук, профессора...

Наши научные светила теперь американцы...

- Евгений Иосифович, вы тоже не делаете секрета из того, что выживали благодаря "челночеству".

- Иного выхода не было. Когда деньги кончались, я присоединялся к какой-то такой группе. На рынке, правда, не стоял: отдавал закупленное реализатору. И, пока деньги опять не кончались, пропадал в лаборатории.

- За границу наших учёных гнала возможность достойного заработка, шанс применять свои знания, вести исследования?

- По моим наблюдениям, утечка мозгов продолжается: немало моих знакомых, в том числе изумительный микро.биолог, медики и др., сейчас оформляют документы за рубеж. Некоторые факультеты российских вузов фактически работают на заграницу: многие поступают туда уже для того, чтобы уехать... Что до зарплат, "старт-ап" - начальный оклад в американских лабораториях равняется средней зарплате в США. Другое дело, что, когда я начинал, это было 30, сейчас - порядка 40 тысяч долларов в год. (40 тыс. долл. - 1,3 млн руб. То есть 100 - 110 тыс. руб., получаемые ежемесячно. - Авт.). Но важнее другое: в дальнейшем человека оценивают по заслугам. Появились у тебя значимые публикации, открытия, тебе тут же дают лабораторию, гранты. Соответственно достаток растёт. И можно назвать много россиян, возглавляющих в США крупнейшие лаборатории! Тот же Андрей Гудков открыл ни много ни мало ген, блокирующий поломки в Р-53 - в какой-то мере панацею от рака. Сейчас в Штатах на базе этого открытия уже производится лекарство. Именно "наш человек" Игорь Рененсон выявил ген, виновный в том, что антибиотики порой перестают действовать... Другой россиянин, а ныне американец, - Миркин открыл белки, расстёгивающие молнию ДНК, - то есть отвечающие фактически за всё в организме.

- Получается, выхода нет? Тягаться со Штатами в масштабах трат на науку Россия в ближайшее время вряд ли сможет...

- Финансирование науки по сравнению с Западом крайне недостаточное. Но беда не только в этом. Даже эти деньги далеко не всегда доходят до исследователя. К сожалению, в современной России другое, нежели на Западе, представление о совести, чести.

- Наверняка, немногие понимают ваш шаг. Перебравшись из Чикаго в Ростов, вы ощутимо потеряли в зарплате..

- Знаете, сегодня в нашей лаборатории люди получают в месяц не менее 15 тыс. руб. Но это, я бы сказал, счастливое исключение. "Коммунизм", построенный в отдельно взятом подразделении (смеётся). Если честно, когда Дима - Дмитрий Геннадьевич Матишов (руководитель лаборатории - Авт.) предложил мне заняться исследованиями в Ростове, я не воспринял это всерьёз. Лишь приехав, понял, что всё по-настоящему. Прежде в России лучшими по онкологии слыли лаборатории в Москве да в Новосибирске. И вот сейчас в Ростове формируется подразделение, вполне конкурентное им. Вдобавок мы высказали настолько интересную гипотезу, что хочется уже или её опровергнуть, или подтвердить. Словом, в Ростове я задержусь.

Диагноз за 15 минут?

- В апреле лабораторию посетил светило онкологии, номинант на Нобелевскую премию, израильский профессор Шонфельд. В мае побывали уже и сотрудники его института: уже известно, что есть большой интерес к гипотезе ростовской лаборатории. В чём её принципиальная новизна?

- Если не вдаваться в массу сложнейших процессов, давно понятно, что развитию опухоли сильно способствует ангиогенез - прорастание в неё кровеносных сосудов, поставляющих питание, кислород. Сейчас западные учёные ищут способ подавить белки, заблокировать гены, как раз и позволяющие сосудам прорастать в опухоль. А мы предлагаем решать эту проблему с другого конца - увеличивать число, реставрировать "хорошие" белки, уже имеющиеся в организме, которые как раз сами тормозят образование сосудов в опухоли. Ведь, по всей видимости, одна из причин рака в том, что иммунитет почему-то даёт сбой и убивает либо понижает активность таких "хороших" белков.

- Когда будет окончательно ясно, правы вы или нет?

- В течение двух-трёх лет.

- Учёные лаборатории пред.лагают и свои, несколько иные, диагностику, акценты в лечении. Но когда больные люди смогут на деле воспользоваться подобным ноу-хау? Да и позволит ли новая диагностика не только констатировать опухоль, но и указать, какой орган поражён?

- Применять диагностику можно будет через те же 2-3 года, достаточно иметь в поликлинике соответствующее оборудование. Мы предусматриваем и чип, который позволит конкретизировать болезнь. А диагноз можно будет ставить за 15 - 20 минут.

- По лаборатории ходит ваша фраза "рак - это заболевание бессмертием"...

- (Улыбается). Ну это только мой взгляд на вещи. Дело в том, что раковые клетки действительно бессмертны: если их кормить, они будут жить и делиться сколько угодно. Так что крупицы наших сегодняшних знаний когда-нибудь позволят разгадать этот механизм и смоделировать бессмертие нормальных, здоровых клеток. Хотя, конечно, ближайшие задачи другие. Главная беда в том, что раковые клетки - паразиты. В конце концов человек погибает, так как больной орган, к примеру печень, не выполняет своей работы. На это накладывается интоксикация. Так вот, если добьёмся того, чтобы раковые культуры заработали хотя бы в полсилы, то уже спасём больного человека от гибели...

Виктория ГОЛОВКО. Фото автора

Смотрите также:

• Дорога в один конец. Почему не удаётся найти жизни вне Земли →
• «Мы летаем в космос, но как возникла жизнь - не знаем» →
• Почему наши учёные не возвращаются домой? →