Царица полей Раиса Горожаева

Кажется, ещё совсем недавно имя Раисы Горожаевой гремело по всему Совет.скому Союзу. Но отыграли гимны, проржавели пламенные моторы и исчезла память о тех, на кого равнялись комсомольцы, а вместе с ней пропала и любовь к родной земле.

- Измучили нашу землю, истерзали, - еле слышно произносит Раиса Фёдоровна. - Оттого и живём так бедно. Не деньгами бедно, душой...

Званий у Раисы Горожаевой столько, что все и сама не упомнит: Герой Социалистического Труда, кавалер трёх орденов Ленина, ордена Октябрьской революции, лауреат Государственной премии СССР...

- Но самая важная награда вот. Прочитай, дитятко, - с гордостью протягивает она мне потёртую книжицу.

Читаю: "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов Указом Президиума Верховного Совета СССР награждается Раиса Горожаева. От 6 июня 1945 года".

- Когда война пришла, я ж в шестом классе была. Бросила школу и пошла в поле, - вспоминает Раиса Фёдоровна.

Работала за стакан муки да за горсть найденных в земле прошлогодних орехов.

В сорок четвёртом рослую по тогдашним меркам Раису ("метр семьдесят була и стеснялася дюже") перевели на самую сложную работу - помощницей тракториста. Там она, девчонка, впервые увидела, как огромная гремящая махина легко переворачивает промёрзшие комья земли. Увидела и влюбилась в эту мощь.

- Я там дневала и ночевала, смотрела, как механизм работает, запоминала, что к чему. Особенно мне ремонт нравился - каждый закуток проверить, каждую гайку подкрутить. Стучат пальцы, не стучат - это ж музыка! - мечтательно рассказывает Раиса Фёдоровна.

Роды в удобное время

Вскоре она стала первой в районе трактористкой. Отпахивала по три смены, и равных ей не было. Потом, когда окончила курсы трактористов, надеялась, что получит хорошую технику. Но не тут-то было. Рая не была комсомолкой: богобоязненная мама за.претила ей носить комсомольский билет. Поэтому в наказание за беспартийность юную трактористку закрепили за самой неказистой машиной того времени - "сталинцем".

- А я ж до этого работала на мощном "челябинце" - там и обороты, и объёмы. А тут - фырчит, пыхтит, дым со всех сторон валит и тянет еле-еле. Иду я после распределения, чуть не плачу, - вспоминает Раиса Фёдоровна. - А рядом со мной знакомый и тоже нос повесил. Разговорились. Оказалось, что ему достался "челябинец", а он "сталинец" хотел. Ну чем не случай? Так мы тайком и поменялись машинами.

А спустя какое-то время Рая тайком от мамы всё-таки вступила в партию: "Беспартийным тогда было тяжко".

"Показатели" Раисы росли день ото дня. В четыре утра она вставала, за полночь ложилась. Иногда, правда, успевала на танцы сбегать, но на переодевание времени не хватало - шла в пропахшем маслом комбинезоне и с мазутом на волосах. Именно такой её заприметил будущий муж Михаил.

- Ой, красивый он был, чисто Гришка Мелехов. И чуб, и очи ястребиные. Породистый казак, но дюже девчат любил, - вспоминает Риса Фёдоровна. - А мне некогда было за ним следить - у меня пахота, уборка, ремонт. Дети малые... Поэтому пожили-пожили, да и отпустила я его с миром.

Детей у Горожаевой двое. И обе дочки родились, когда ей было удобно: то есть не во время полевых работ. Говорит, что ни токсикоза, ни плохого самочувствия не помнит. Наоборот - беременной даже трактор ремонтировать легче: "Под машину залезешь, живот в поддон упирается, придерживает, а руки гайки крутят".

Вкус донской земли

В 56-м году за доблестный труд Раю Горожаеву выбрали звеньевой кукурузоводческого звена совхоза "Золотаревский". И тут же сверху пришло распоряжение в кратчайшие сроки привить заморский злак донской земле. Новая культура Горожаевой понравилась, и она вновь принялась за работу: пересела за руль комбайна, контролировала, чтобы ни одно зерно не пропало даром, а за лучшими сортами кукурузы сама ездила в Краснодарский НИИ.

Во время этих поездок Раиса осматривала земли: сравнивала наш предкавказский чернозём с краснодарскими почвами. Часто просила остановить машину - выходила в по.ле и загребала ладонью землю., растирала пальцами, нюхала...

- Один раз даже не удержалась, попробовала на вкус. На вид та земля была необычная, искристая, а на вкус солоноватая, значит, были в ней кристаллы солей, - со знанием дела рассказывает Раиса Фёдоровна. - А наша земля совсем другая, к ней особый подход нужен...

Этот подход она нашла: читала журналы, ездила за советом к учёным и всегда разговаривала со своими любимцами - "куркурузкой" и "пшеничкой". Оттого и урожаи были "заоблачные" - от 80 до 110 центнеров с гектара. Где ж такое видано?!

Но не всем нравились горожаевские достижения: в комитет комсомола полетели анонимки, мол, не сама трактористка собирает рекордные объёмы с огромной площади - в 827 гектаров, а свозят ей зерно со всех окрестностей. Анонимка не подтвердилась. И в 1973 году Раисе Горожаевой присвоили звание Героя Социалистического Труда. За передовым опытом и секретами Горожаевой откуда только не наезжало гостей! А в бескрайних кукурузных полях доводилось даже организовывать поиск заблудившихся.

"Я ж простая селянка..."

С присвоением высокого звания лучшую звеньевую стали приглашать на слёты трактористов. А однажды даже выдвинули делегатом на один из Пленумов ЦК КПСС.

- Ой, боженьки, как же я боялась ехать. Я ж простая селянка, а там такие чины сидят, - вспоминает Раиса Фёдоровна.

Но всё обошлось - выступила делегатка благополучно. А после её вызвал к себе председатель Верховного Совета СССР и говорит: "Ну молодец, Рая. Проси что хочешь!" И в голове у делегатки всплыла давно мучающая её картина: огромное кукурузное поле, по которому едут повозки, за.пряжённые лошадьми. Уж и ругалась она с селянами, чтоб не топтали её кукурузку, и просила, но людей тоже понять можно: хутор в 16 километрах от центра, дороги нет, вот и срезают, как привыкли, по полям...

- Дорогу в дальний хутор проведите, - выпалила Раиса. - А больше ничего не надо...

Как умирали её поля

Ей никогда ничего не надо. Особенно, если нужно просить. Поэтому всю жизнь прожила небогато: вначале в сырой хатке-мазанке, потом впятером - с дочкой, внуками и зятем ютились в однокомнатной квартире. Только теперь, незадолго до своего восьмидесятого дня рождения, Раиса Фёдоровна перебралась в светлый чистый до.мик с газом.

- Богатств за жизнь свою не накопила, но ни на кого не в обиде, - говорит она. - Дочки у меня хорошие, внуки, правнуки.

Судя по комнате, в которой живёт Раиса Фёдоровна, родные её действительно любят: тепло, уютно - новая мебель, телевизор, фотографии со времён её трудовых подвигов, то и дело забегают внуки-школьники.

- Я раньше дома тоже без дела не сидела. Но как-то гонялась за утятами, сломала руку. Потом вот ногу сломала. Седьмой год сижу дома, новости смотрю, и душа у меня за нашу землю болит, - сетует она. - В девяностых, когда я ушла, как начали хапуги всё хозяйство растаскивать, так и угробили её, родимую. Она же живая, дышит, страдает, болеет. Её нельзя на части разрезать. А какая техника теперь хорошая, как много на ней можно полезного для земли сделать, и как вместо этого от незнания, от лени новые хозяева терзают нашу землицу...

О земле Раиса Фёдоровна знает не меньше профессора, поэтому-то приходят к ней за советом односельчане. Иногда просят съездить на поле - оценить пахоту.

- Как-то возили меня посмотреть на мой бывший участок, - вспоминает Раиса Горожаева.- Встала я на краю поля и вижу, как землице моей больно, как давят на неё прошлогодние корневища, и цвет у неё не тот, и запах. И у меня сердце заболело, ведь земля для меня как мать. Мне спасти её хочется, вылечить, но сделать уже ничего не могу...

Светлана Ломакина, Семикаракорск

Фото из архива Раисы Горожаевой

Смотрите также:

• С протянутой рукой. Сколько можно заработать в Ростове, прося милостыню →
• «Такси вызывали?» Рассказ ростовчанки о работе водителем →
• Горе от любви →