Иностранцы в крупных российских городах - дело привычное. Но когда встречаешь английскую леди в хуторе, расположенном в 40 минутах езды от райцентра, возникает вопрос: что её сюда привело? Оказалось, что порой на край света уводит Любовь.
Дотанцевалась...
Это просто какая-то мистика, но с самого детства Джойс Уинстенли упорно твердила, что выйдет замуж за иностранца. Когда ей исполнилось 12 лет, она вновь заявила: "Я выйду замуж за иностранца и уеду из Англии".
Со своим будущим мужем Джойс познакомилась в 1951 году в школе танцев.
- Тогда в моде были фокстрот и танго, - вспоминает Джойс. - Со мной в паре оказался симпатичный парень, представившийся Питером. Он хорошо говорил по-английски. Однажды вдруг подумала: вот он, мой принц.
19-летняя Джойс, уроженка Болтона, работала помощником фармацевта. По английским меркам, её семья была небедной: родители владели небольшим зоомагазином.
Петру было 27. В Англию его забросила непростая судьба. Уроженец хутора Богдановка Каменского района Ростовской области Пётр Юров попал в фашистский плен. На родине его ждал в лучшем случае сталинский лагерь, поэтому Пётр предпочёл чужбину. Приехав в промышленный Болтон, сумел найти неплохо оплачиваемую работу ремонтника газопроводных труб.
Прежде чем пожениться, они встречались три года. Родители Джойс с пониманием отнеслись к любви единственной дочери. Однажды во время прогулки Пётр сделал Джойс предложение. Юная леди кокетливо объяснила:
- Знаешь, у нас принято, как в старину, просить разрешения у родителей.
Он тут же подошёл к родителям, прогуливающимся неподалёку: "Я прошу руки вашей дочери". Этот галантный жест окончательно покорил чету Уинстенли.
Трудная дорога домой
Семейная жизнь началась счастливо: хорошая работа, уютный домик, взятый в кредит. А главное - любовь. Вскоре у них родилась дочь Кристина, через год - сын Михаил, через пять лет - ещё одна дочка, Полина. И всё бы хорошо, но Пётр безумно тосковал по донским степям, по своему родному хутору. Когда Полиночке исполнилось полгода, он сказал: "Всё, хватит! Едем домой".
Это для Петра Россия была домом. Она же не знала по-русски ни слова. Дети тоже росли маленькими англичанами. Им было невдомёк, что есть такая страна - Советский Союз. Но Джойс согласилась без колебаний.
Её не пугали ни русские морозы, ни чужая страна, ни долгая дорога с двумя малышами и младенцем на руках, ни даже то, что, возможно, она никогда больше не увидит Англию.
И вот мистер и миссис Юровы с тремя детьми, покинув Болтон, отправились в Богдановку. Дорога заняла неделю. Морем до Ленинграда, оттуда поездом до Каменска. С собой везли огромную коробку с сухим молоком и пюре для шестимесячной Полины. Джойс стирала в умывальнике и развешивала сушить вещи прямо в каюте теплохода.
Родина встретила Юровых неласково. Их никто не ждал. В доме Петра давно жила сестра со своей семьёй. Пришлось снимать жильё. Джойс занималась детьми и вязала хуторянкам на заказ вещи на машинке, привезённой из Англии. Пётр с утра до ночи работал в карьере. Но его зарплаты не хватало на пятерых. Через два года Юровы переехали в Донецк, где Пётр устроился шахтёром. Через десять лет, накопив тяжким трудом денег, глава семьи купил дом в Старой станице Каменского района. А недавно Юровы снова вернулись в Богдановку, где всю жизнь мечтал жить Пётр.
За 46 лет русской жизни миссис Юрова так и не научилась готовить борщи - их варил муж, но зато нередко баловала семью чисто английскими пудингами.
- Я долго не могла выучить русский, - признаётся Джойс.- Со временем благодаря телевизору стала понимать язык. И даже подзабыла английский. Когда мне было уже 50 лет, мы с мужем поехали к моим родителям. В Лондоне я спросила у прохожего дорогу. Он показал и поинтересовался: "У вас такой странный акцент, из какой вы страны?" А когда я ответила, что англичанка, с трудом поверил.
Страшнее всего - жизнь без любви
В феврале этого года 83-летний Пётр умер. После его смерти у Джойс отказали ноги. Теперь она передвигается только в инвалидном кресле. Мать троих детей осталась на старости лет одинокой: одна дочь живёт в Донецке, другая - в Петербурге, сын и вовсе не подаёт вестей. Одиночество скрашивают две собаки и кошка.
Пенсия у Джойс куда меньше, чем у нынешних соотечественников: в России она не работала - растила детей, да и языковой барьер мешал трудоустройству. Старая беспомощная женщина не может оформить инвалидность: до районной администрации ей, в инвалидном кресле, да ещё не очень хорошо говорящей по-русски, просто не добраться. Ей не по силам побывать даже на могиле мужа: хуторские дороги для коляски непроходимы. В местной администрации обещали выделить соцработника, но Джойс его не дождалась: никто не хочет ходить на окраину хутора, огибая огромный овраг, за которым стоит её дом. Рассказывая об этом, гордая англичанка не жалуется, никого не обвиняет, и только голос дрожит...
- Если бы вы предвидели такую старость, покинули бы Англию? - спрашиваю Джойс.
- Да, конечно, - не раздумывая, отвечает она. - Жизнь без любви была бы ещё хуже.