"Перетяни ногу!" - командир подполз к сугробу и бросил солдату ремень.
Кожаная лента змеёй скользнула по снегу и остановилась возле рядового Тищенко. Антон ощупал снег. Горячий. Липкий. Красный. "Нужно остановить кровь..." - подумал он и потерял сознание.
В госпитале снилась Надя в ярком ситцевом платье. Она подхватила дочку на руки и долго махала Антону вслед... Так для рядового Тищенко началась война.
"Я решил пойти добровольцем"
- Мне тогда был тридцать один год, - вспоминает дед Антон. - Ремонтировал паровозы. Завод наш на особом учёте был, потому на войну не забирали. Но я решил пойти добровольцем.
Эшелон с новыми бойцами прибыл на передовую в сумерках. В тёмном небе полыхали кровавые зарницы. В этом зареве новобранцев наспех определили в кавалерию. Среди них был и Антон.
"Некогда расхолаживаться, идём в атаку!" - прокричал командир, и конница бросилась в огонь.
В первом же бою рядовой Тищенко потерял коня и чудом уцелел сам. Затем была разведрота 12-го стрелкового полка.
В начале войны медали давали скупо
- Зима сорок первого была лютой. Морозы до сорока. Мы тогда стояли под Ворошиловградом, - говорит Антон Андронович. - Две вылазки во вражеский тыл прошли удачно. А на третьей нас засекли...
Снайперская пуля попала рядовому в ногу. Стало горячо. Так горячо, что дед Антон чувствует это и сегодня.
- Часто кажется, что нога горит, как тогда, зимой, - вспоминает ветеран. - Смотрю - ан нет... Но война навсегда осталась со мной.
Кость раздробило на мелкие осколки. Год в госпитале, несколько операций и инвалидность. Недолго пришлось повоевать.
Боевых медалей и орденов рядовой Тищенко так и не успел получить. В начале войны их давали редко...
"Хорошо, хоть в живых оставил"
Зато в селе Самарском дед Антон - знаменитость. 97-й день рождения скоро отпразднует, а всё ещё в огороде копошится. Он давно похоронил жену, вырастил двух дочек. Но к детям переезжать "сам себе хозяин" не хочет.
- Недавно вот ко мне вор забрался, хотел я его пугнуть, да он огрел меня! Упал я, а встать не могу. Так и пролежал, пока он по шкафам лазил... Хорошо, хоть в живых оставил, - горько усмехается ветеран. - Вот как выходит, немцы не убили, так на старости свои добьют...