В юности он мечтал о мопеде, но для взрослого парня с комплекцией ребёнка это было невозможно. И однажды в журнале для юных конструкторов напечатали историю, как один мужичок совершил путешествие на самодельном мотоцикле: приварил к детскому самокату маленький односкоростной моторчик мощностью в 1 лошадиную силу.
Василий Шипулин.
Родился 12 января 1961 года в Ростове-на-Дону.
В 1984г. окончил Ростовский институт инженеров железнодорожного транспорта (РИИЖТ).
С 1990-го по 2004-й работал заведующим лабораторией на кафедре «Детали машин».
«Я загорелся идеей смастерить себе подобную «игрушку». Мы с отцом притащили в гараж велосипедные рамы, выпилили, приварили такой же моторчик, и вот мини-мотоцикл был готов. Сколько километров я на нём накатал! Старший брат на этом чуде техники смотрелся как цирковой медведь, а мне - в самый раз», - вспоминает Василий Шипулин.
Этот взрослый мужчина не выше первоклассника: он родился с недостатком гормона роста. Несколько лет назад отнялась нижняя часть тела, и Василий Яковлевич пересел в инвалидное кресло.
Любой на его месте опустил бы руки, но жизнелюбию этого человека можно только позавидовать: он получил 2 высших образования - техническое и экономическое, четверть века отработал преподавателем в РИИЖТе (ныне РГУПС), знает несколько языков...
- Вообще-то мечтал поступить в мединститут. Но родители упёрлись: у нас в семье врачей нет, одни военные да железнодорожники. Служба в армии мне, точно, не светила, поэтому поступил в РИИЖТ. На дневное отделение не прошёл, а студенты вечернего, куда меня в итоге взяли, были обязаны работать, причём по специальности. Я устроился на кафедру «Детали машин». Днём работал, вечером учился. Через шесть лет получил красный диплом да так и остался в родном институте. Рассказывать могу очень долго: это у меня профессиональное, - улыбается бывший преподаватель.
Мужичок с ноготок
- Василий Яковлевич, как вас принимали студенты? Не каждый день к доске выходит преподаватель ростом с ребёнка...
- Всякое бывало: при первой встрече одни смеялись, другие смущённо отводили глаза. Но я не обращал внимания, и студенты начинали общаться со мной на равных. Более того, выбирали своим научным руководителем, писали дипломы, хотя у нас была самая «злая» кафедра. Я не чувствовал разницы ни в росте, ни в возрасте. Но из института пришлось уйти: я ухаживал за лежачим отцом, буквально таскал его на себе, и у меня начались проблемы со спиной. С тех пор передвигаюсь только на коляске.
- Вы производите впечатление очень жизнерадостного человека. Откуда берёте столько оптимизма?
- Не так давно встретил бывших коллег, разговорились. И они тоже удивились: «Ты в таком положении ещё улыбаешься!» Ну а если я буду рыдать горючими слезами и рассказывать, как парализованному плохо, кому это интересно? В декабре вот был «юбилей» - 10 лет, как у меня ноги отнялись. Да, положение не из приятных, но что ж - мне теперь в петлю лезть?
Я родился третьим ребёнком в семье: старшие сестра и брат были нормальные. Однажды мама призналась: врачи предлагали ей оставить меня в роддоме, говорили, что больше 4 - 5 месяцев не проживу. Но отец тогда твёрдо сказал: «Это наш сын, каким бы он ни родился». Папа и сам был инвалид: в 18 лет удрал на фронт и лишился ноги. Когда меня начинают жалеть, я говорю: «Ребята, врачи прочили мне умереть младенцем, а я уже взрослый мужик!» Поэтому ко всему подхожу с оптимизмом: счастье состоит из маленьких радостей.
Помню случай из детства: во 2-м классе меня с переломом ноги положили в клинику госпитальной хирурги в Мединституте. Ко мне приходила врач Дора Михайловна (не помню фамилии). Мы долго беседовали о том, почему я родился не таким, как все, и она дала мне почитать книжку «Голова профессора Доуэля». Сказала: «Малыш, главное в человеке - его голова. Руки, ноги, туловище - дело второстепенное». И я научился жить так, чтобы люди видели во мне личность. Низкий поклон родителям, которые не делали из меня тепличное растение, не сдували пылинки, а растили обычным ребёнком.
Я гулял вместе с дворовыми пацанами, мастерил рогатки и луки, сплавлялся на плоту по речке, лазал по деревьям. Прыгал с гаражей в самодельном «шлеме» - надевал на голову кастрюлю поверх зимней шапки. Я бегал весь в синяках и шишках и чувствовал себя абсолютно нормальным. И вниманием никогда не был обделён. В институте в меня влюблялись студентки.
Такая разная любовь
- Но вы так и не женились?
- Когда рядом любимая, жизнь обретает другой смысл. У меня был роман с девушкой ростом 176 см: она играла в волейбол за институтскую команду. И ей было абсолютно плевать на мои метр с кепкой. Пожениться не успели: она разбилась в автокатастрофе, нося под сердцем нашего ребёнка. Я тогда за один вечер поседел, как старик.
Спустя много лет встретил другую женщину, тоже красивую, высокую, которую не пугал не только мой рост, но и то, что я жил с отцом-инвалидом. Но когда у меня отказали ноги, она ушла. А теперь уже трудно найти женщину, которой нужна любовь, а не жилплощадь.
- Но помните, как у Булгакова: «Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!»
- Я верю в любовь. И хочется, чтобы рядом кто-то близкий был, не скрою. Но трудно впустить кого-то в свою жизнь. Старый я стал, наверное. Это раньше нырял в омут с головой. Мне знакомые постоянно предлагают подселить к себе квартирантку. Но зачем мне чужой человек в доме?
- И всё же одному, наверное, нелегко в быту?
- Я очень самостоятельный. Люблю на рынок ездить: перезнакомился со всеми продавцами, соседями, и, пока с каждым словом перекинусь, 2-3 часа пролетает. Готовить обожаю: сам варю супы, делаю голубцы, пеку пироги, леплю вареники. На первый взгляд дома у меня бардак, но я всегда знаю, где что лежит.
Под прошлый Новый год загремел в больницу. Спасибо одноклассникам, которые помогли собрать деньги на лечение. На пенсию, конечно, не разгуляешься: приличная сумма уходит на лекарства, пелёнки, памперсы. Но на хлеб с маслом хватает. Сейчас здоровье не позволяет много времени проводить сидя, но я с удовольствием работаю на дому - консультирую студентов, помогаю писать дипломы, делаю разные расчёты, чертежи, проекты.
Словом, скучать мне некогда: люблю рисовать, фотографировать, читать. Постоянно принимаю гостей, порой не успеваю калитку открывать. Приходят соседи, родственники, одноклассники, студенты. Недавно стал крёстным отцом, ездил на торжество в Краснодарский край на своей машине.
Вот когда я в квартире жил, не мог с коляской спуститься на улицу. Это был сущий ад, как в тюрьме. Я тогда остался один: отец скончался, затем умерла от рака сестра. Целый год просидел в 4 стенах, чуть волком не завыл. И решил сбежать из квартиры - обменять на частный дом. Родные меня отговаривали: мол, куда тебе, инвалиду, дом тянуть. Но я здесь всё оборудовал под себя: на крыльце вместо ступенек - пандус, к дверным ручкам привязал верёвки, выключатели ниже переставил. Ни от кого не завишу: в любой момент могу выехать на улицу. Летом сижу в тени под деревом. Как в ботаническом саду: ветерок подует - отовсюду тянет жимолостью, сиренью, тюльпанами. Вот сделаю коляску пониже - разобью у себя во дворе и садик. Жизнь - штука удивительная. Важно уметь удивляться...
На Дону появилось социальное такси 
В Новочеркасске открылся пункт проката технических средств реабилитации 
Почему собака-поводырь есть не у всех инвалидов по зрению? 
Недоступная среда. Инвалидов ограничивает равнодушие чиновников 
Доброе слово лечит. Истории соцработника