Ниже покойников. Как трудится ростовским шахтёрам при украинском олигархе

Корреспондент «АиФ-Ростов» встретился с ветераном, узнал его славный трудовой путь, и как сегодня работается ростовским шахтёрам при власти украинского миллиардера Рината Ахметова.

Рината Ахметова видел по телевизору…

Наш разговор с 63-летним шахтёром происходит в диспетчерской шахтоуправления «Обуховская» Ростовской области, крупнейшем в Восточной Европе горнодобывающем предприятии. Александр Маслов следит и руководит процессом, наблюдая за монитором компьютера, принимает телефонные звонки, даёт указания на линию, принимает решения, от которых зависит жизнь тех, кто под землей и выполнение производственного плана.

Виталий Колбасин, «АиФ-Ростов»: Александр Иванович, а самого украинского олигарха Рината Ахметова видели-то?

Александр Маслов: Только по телевизору. Встречал в коридоре другого большого украинского  начальника – Андрея Смирнова, он директор по добыче и обогащению угля компании. То, что шахтой управляют украинцы, чувствуется заметно. Например, специалисты из Харькова регулярно приезжают налаживать оборудование, у нас с ними доброжелательные отношения. Вообще украинцев работает немало и в забое. В связи с военными действиями на юго-востоке Украине некоторые сюда приехали работать. Граница-то с Донбассом совсем рядом.

- Что изменилось с приходом украинцев-управленцев?

- Многое изменилось и только в лучшую сторону. Самое главное, начали вовремя платить зарплату, поднялась дисциплина, прекратились пьянки, а курить теперь можно только в отведенном месте – это за проходной. Покурил – и заходи на территорию шахты. Сейчас с финансовым кризисом начались перебои с оборудованием, а до этого поменяли много старых машин на современные.

Выговор начальнику

Жизнь человека – главнее плана, поэтому безопасности уделяется первостепенное значение. Всегда дают совет молодому горняку: во-первых, шахта считается опасным предприятием, поэтому важна, прежде всего, трудовая дисциплина. Под землей рабочий должен не только сам выполнять возложенные на него обязательства, но и подсказывать, учить товарища.

- В холе висит выписка из приказа о том, кто получил выговоры и замечания, все же, выходит, туго с дисциплиной?

- Это нововведение хозяев. Я бы не вывешивал такие списки публично, там ведь указаны замечания, объявленные начальникам участков, выговоры. Для чего это нужно? Если хотите начальника пожурить, то сделайте это в узком кругу, но зачем показывать на всеобщее обозрение.

Здесь я не согласен. Рабочий народ разный у нас, один понимает, а другой скажет: учит, мол, меня, а сам вон какой. Этого делать нельзя, потому что серьезно страдает репутация начальника участка.

Статья по теме

От забоя до курицы. Как в провинции шахтёр стал успешным бизнесменом

Зачем же его в глазах рабочего опускать, а они стоят, читают, улыбаются.

Умный капиталист

- Александр Иванович, а как там, под землей? 

- Под землей всё сложно, нехватка кислорода, опасно, потому что много работающих, крутящихся механизмов. Не зря ведь, когда спрашивают шахтёра, где работаешь, он отвечает: ниже покойников на тысячу метров.

Сейчас работаем на отметке «минус 500 метров», а начинали 35 лет назад при «минус 300». Чем глубже уходим под землю, тем труднее достается уголь, потому что нужно откачивать воду, монтировать вентиляцию, труднее воздух подавать. Сейчас шахта «однокрылая» – восточная, в направлении на запад запретили идти по техническим причинам. А самого запаса породы непочатый край.

- Сравните шахту в советское время и сейчас?

 - В Советские годы время план добычи был 10 тыс. тонн в сутки, а в дни повышенной добычи до 15 тыс. тонн. Сейчас выдаём на-гора около 4,5 тыс. тонн в сутки. 

Раньше работали струговые установки – это такая болванка-механизм весом 400 кг идёт по тоннелю, зубами грызёт породу, её отжимает, в итоге на конвейер падал однородный большой кусок. Такой пласт породы особо ценился. Сейчас же работают комбайны на две лавы, вместо 10 в советское время.

Уголь на экспорт отправляем, поэтому, если раньше пласт-плита нужна была, то сейчас, наоборот, экспортеры говорят, нам не нужна плита, нужен мелкий уголь. Капиталист считает себя умным – ему ведь, если плиту поставили, то её нужно дробить, а так мы ему готовый продукт даем.

Сын не пошёл по стопам отца

- Вы довольны тем, как советская власть отблагодарила вас за тяжелый труд?

- Начинал я трудовую деятельность горным мастером при Константине Тимофеевиче Демьянове – это первый наш директор. Тогда в конце 1970-х на шахту съехались люди со всего Советского Союза. С Сибири приехала бригада Вячеслава Кузьменькова со своим начальником участка. В 1986 году они стали знаменитыми – по итогам Всесоюзного конкурса бригада Кузменькова стала лучшей в СССР.

Советская власть за мою работу отблагодарила, считаю, достойно. Я получил высшее образование, семье дали трехкомнатную квартиру в Зверево, детей выучил, сейчас у меня три внучки, один внук.

А вот сын Иван не пошел по моим стопам, хотя и окончил горный институт. В студенчестве он отработал всю практику в лаве, но сказал: «Не пойду в шахту, больно смотреть, как ты, отец, по полгода зарплату не получаешь». В итоге пошел в армию служить офицером. Тогда, в середине 1980-1990-х годов действительно настал самый тяжелый период неплатежей зарплаты. Моя семья выжила за счет жены, она учитель, в школе исправно платили зарплату.

Мой прадед был шахтёром, дед был шахтером, отец, старший брат, но кто продолжит семейную династию шахтера – мне сложно сказать.