На этом оптимистичная статистика заканчивается. Сорок процентов детдомовцев в конечном итоге попадают в тюрьмы, десять кончают жизнь самоубийством, ещё сорок спиваются или подсаживаются на иглу. Почему это происходит и есть ли у выпускников приютов шанс состояться в жизни? Или же детдом остаётся клеймом, определяющим судьбу навечно?
Жизни на практике не учат
- Вы бывали... ну, например, в Китае? - спрашивает Гена. - Тогда представьте, что оказались. На первый взгляд ничего необычного: такие же люди, одеты привычно, ходят на двух ногах, - продолжает он. - Только говорят на непонятном языке и немного иначе себя ведут, иначе улыбаются, здороваются, развлекаются. Вот примерно так же чувствует себя детдомовец, когда после восемнадцати лет уходит жить самостоятельно. Вроде бы всё знакомо, но чувствуешь, что эта «свободная» жизнь другая. И что ты в ней ничего не понимаешь, а потому лишний.
Сам Геннадий Зорько прожил в детдоме двенадцать лет. Четыре года назад он вместе с двумя товарищами организовал фонд «Наше будущее». Лучше всего у фонда получается находить спонсоров и посылать в детдома благотворительную помощь. Устраивать судьбы выпускников приютов выходит пока не очень.
- Был такой Славик, нормальный, в принципе, парень, - рассказывает Зорько. - Поступил в колледж, мы ему помогли с деньгами, с одеждой - давай учись, поднимайся. Он поучился, потом бухать начал, телефоны на улице «отжимать». Сел. Ещё был Серёжа - после третьей ходки пришёл к нам, попросил помощи. Скинулись, дали денег. Он опять что-то натворил, пошёл в тюрьму в четвёртый раз. И таких случаев немало.
На второй год работы фонда его основатели осознали: проблема кроется не в пустых кошельках детдомовцев, а в их головах.
Бессильные духом
Если сравнивать, как жилось в детдоме десять лет назад и как живут сейчас, то быт теперь стал намного лучше.
Сиротская юность Виталия Стадникова пришлась на годы, когда в детдомах вслед за страной недоедали и носили что придётся.
- Сегодня там всё на уровень выше. Но только самим детдомовцам, я считаю, от этого лучше не стало, - говорит он.
В ответ на моё недоумение Виталий объясняет: задача детдома не только одеть, обуть, обогреть, а и воспитать ребёнка полноценной личностью, так? Для этого он должен научиться ориентироваться в окружающем мире. А что может детдомовец, если он привык жить по распорядку дня, слушаться воспитателей, которые всё за него решат, и самостоятельно не умеет даже почистить картошку? В прежние времена сироты дежурили на кухне, убирали коридоры и так учились бытовым мелочам. Сегодня, случись такое, налетят инспектора СЭС и выпишут директору штраф. Прежнюю «эксплуатацию детского труда» сменил бытовой инфантилизм.
- Или те же квартиры. Для выпускника детдома вопрос жилья самый первостепенный, - продолжает Виталий. - Сейчас жильё начали давать. Вроде бы надо радоваться. Но мы были на Темернике, где сиротам недавно выделили двадцать одну квартиру. Из них три уже выставлены на продажу. Почему? Ребята рассчитывают, что получат деньги, купят что-то поскромнее, а на разницу поживут в своё удовольствие. И как их винить: в детдоме они в руках держали максимум сто рублей, поэтому они не знают цены деньгам, не понимают, что такое имущество, как нужно им распоряжаться. У них нет самого главного - чувства ответственности. Ребятам мы кое-как ещё растолковываем, с девушками выходит сложнее. Многие ведь из них становятся жертвами аферистов. Найдётся такой, нашепчет на ухо про чувства (откуда детдомовской девчонке знать, что любовь зла?), а потом выбросит её из квартиры. Что надо делать, чтоб такого не случалось? Конечно, воспитатели должны заботиться, оберегать, но одновременно и учить детдомовцев жизни. Злой и безжалостной - такой, какая она и есть.
Колючая правда
От «свинцовых мерзостей жизни» своих подопечных оберегает и одновременно знакомит с ними директор Азовского детского дома Елена Байер.
Сама в прошлом детдомовка, она не боится напрямик рассказывать приютским ребятам, что жизнь - это сложная штука и добиться успеха в ней сможет только сильный, честный и умный.
- Действительно, детдомовским ребятам больше всего не хватает социального опыта, - уверена Елена Александровна. - Взять хотя бы такой аспект: по закону сироты имеют множество самых разнообразных льгот. Например, в теории им намного проще поступить в вуз, чем домашнему ребёнку: детдомовских берут вне конкурса. Однако на практике большинство всё равно идут учиться в профессионально-технические училища. Почему? Во-первых, есть сложившийся стереотип: раз сирота - значит, в ПТУ. Во-вторых, в вузе ребёнок из детдома в любом случае выглядит белой вороной. Даже если ему об этом никто не говорит, он всё равно ощущает свою непохожесть на маменькиных сынков. Многие не выдерживают и бросают учёбу. В результате из тех детдомовцев, кто поступает в вузы, диплом получает только каждый второй. И удивляться тут нечему: юношу или девушку в 16-17 лет выталкивают из замкнутого мирка в большую жизнь. Естественно, что они теряются. Детдомовцы ведь не знают ничего: куда обратиться за помощью, какие льготы им положены, как оформить для этого справки.
В результате в Азовском детдоме воспитанников учат трудиться, быть ответственными и отстаивать свои права. Семь репетиторов регулярно приходят вести дополнительные занятия, поэтому двадцать четыре детдомовца уже поступили в вузы. Саму же Байер недавно пригласили в Совет Федерации, на заседание по вопросу реформирования работы детских домов.
- Я считаю, что нужно заботиться не столько о том, как живёт ребёнок в детдоме, сколько о том, как он будет жить, когда выйдет из него, - полагает она. - Иначе воспитанники просто не смогут добиться успеха.
«Там ты никому не нужен»
Владимир Лимарев - один из тех, кто смог. В свои двадцать шесть он руководит крупным развлекательным клубом, имеет дом, хорошую машину, семью.
В детдом Володя попал малышом: мать села в тюрьму, отца «закрыли» ещё раньше. Вслед за родителями на казённый кошт отправились два брата Лимаревых.
- Как мне жилось в детдоме? Я могу ответить: по-разному, - в большом начальственном кресле Владимир со своей юношеской улыбкой совсем не похож на босса. - Например, там чисто, хорошие воспитатели, нормально кормят. Это будет правда. А ещё могу сказать, что там никто никому не нужен. Это тоже правда. Потому что какой бы хороший ни был детдом, там всё равно чувствуешь, что ты не такой, как другие дети, у которых есть родители. От этого сначала возникает злоба: «Почему у них всё, а у меня ничего?» А потом, что страшнее, - равнодушие. Причём равнодушие к самому себе: «Зачем стараться, если всё равно ничего не получится?» И если так думать, то это всё, конец.
Владимир чрезвычайно рад, что ему повезло не застыть в этой мысли. Добровольно-принудительно поступил по «сиротской» разнарядке в ПТУ учиться на повара. Уже в шестнадцать он устроился в кафе шашлычником. Смекалистого поварёнка вскоре заметили и позвали работать в крупный ресторан. Там Лимарев одним из первых в городе освоил японскую кухню. Несколько раз побеждал на кулинарных конкурсах, затем стал менеджером. Своего детдомовского прошлого директор Лимарев не стесняется и не старается специально забыть.
- К детдомовским всегда относились либо жалостливо, либо свысока, - под конец констатирует он. - Такое отношение расслабляет, его удобно использовать как самооправдание. Но тогда уже не жалуйся на свой выбор. Я часто встречаю ребят из детдома, спрашиваю, почему у них нет семьи, детей, у многих - работы. Ответ всегда один: «А зачем мне это надо?» Ну так ты же для чего-то появился на этом свете! А детдом - это всего лишь испытание, которое нужно пройти.