Три-четыре раза в год юрист Татьяна Перепелица в обеденный перерыв едет на станцию переливания крови. Делает она так с 2009 года, и сегодня на счету донора 28 донаций. Каждая донация – 450 мл, итого за 13 лет Татьяна сдала 12,5 литра крови.
О том, как становятся донорами и волонтёрами и имеет ли смысл бежать на станцию переливания, если у вас популярная группа крови, мы с ней и поговорили.
Донации и дотации
– У меня первая положительная группа крови. Существует миф о том, что если у вас I или II группа крови, сдавать её не надо. Но люди забывают, что из-за того, что эта кровь самая распространённая, она больше всего и нужна. Также всегда нужны потенциальные доноры костного мозга. С 2015 года я состою в этом реестре. И сегодня потенциальным донором костного мозга может стать каждый, даже без сдачи крови. Надо лишь отправить анализ (свой мазок из полости рта) по почте. Потенциальный донор – это значит, что если я подойду кому-то для пересадки, меня вызовут. Российский регистр сейчас только формируется, поэтому это очень важное дело.
– Я как-то собиралась сдавать кровь, но прочла, что там много противопоказаний.
– Список противопоказаний постоянно меняется и смягчается. Раньше после татуировки или прививки нужно было выждать год. Сейчас сроки сократили. Информация постоянно обновляется сообществом «Доноры Дона» в соцсетях и на станции переливания крови. Возможно, вы уже подходите.
– В первый раз вы сдали кровь в 2009 году. Что вас побудило?
– В соцсетях прочла трогательный призыв о сдаче крови для онкобольного ребёнка. Пришла и сдала, но поскольку плазма полгода была на карантине (сейчас карантин длится 4 месяца), мне надо было вернуться второй раз. Потом узнала, что женщинам можно сдавать кровь 4 раза в год, и я стала включать донации в свои планы. Подписалась на сообщество доноров, следила за объявлениями об адресной сдаче, начала приходить на донорские субботы. Как-то само собой это стало частью моей жизни.
– Как вы готовитесь к сдаче крови?
– За 72 часа до донации нельзя принимать аспирин и анальгетики, за 48 часов – употреблять алкоголь, а за день нужно посидеть на углеводной диете. Это каши без масла и молока, фрукты, овощи, чай с сушками. Утром в день сдачи надо съесть лёгкий углеводный завтрак и выпить побольше жидкости. Потом медосмотр. После сдачи крови вы получаете «компенсацию обеда» – это что-то около 700 рублей. Деньги никогда не лишние – я перевожу их к нам в фонд.
Делай добро и бросай в воду
– Татьяна, на ваших страничках в соцсетях – сборы для беженцев, дежурства на границе с ДНР, участие в восстановлении памятников. Получается, волонтёрство – это ваша вторая работа. Как вас, юриста, в это затянуло?
– Сама удивляюсь, если честно. Наверное, тут сыграли роль соцсети. В 2007 году, когда моему сыну было три года, я в поиске ответов на мамские вопросы зарегистрировалась на форуме «Ростов-мама». Помню, что там объявили сбор погорельцам. А у меня тогда только-только появилась машина, и я вызвалась помочь: ездила по Северному, собирала у форумчан табуретки, тарелки, подушки. Помогли одним, потом появились другие, третьи. И образовался костяк активных мам – мы ездили в дома ребёнка, помогали нуждающимся. Подружились с Таней Аладашвили, которая стала со временем директором фонда «Доброе дело». Фонд пришлось создать для того, чтобы развивать помощь отказникам в больницах, чтобы у нас были официальные основания для этого. Тане пришлось уйти с работы и полностью погрузиться в эти дела, а я осталась волонтёром и уже 14 лет держу баланс – стараюсь всё успевать.
– Какие истории из вашей волонтёрской практики особенно запомнились?
– Одна из первых, когда мы собирали деньги на операцию девочке с пороком сердца. Ещё не было фонда, и мы собирали деньги на карту мамы девочки. А отчёты публиковали в Сети – я вела эту часть. И вот 31 декабря, страна ушла на новогодние каникулы, а нам до закрытия счёта не хватало совсем чуть-чуть. И вдруг сообщение: пришла последняя сумма – сбор закрыт! Мама в слезах, я в слезах – случилось новогоднее чудо! Они съездили в Москву на операцию, и всё прошло хорошо.
Вторая история связана с беженцами. В 2014 году к нам приехало огромное количество людей из Донбасса. И я после работы развозила им наборы с самым необходимым. Поступил запрос – дом молодой семьи (муж, беременная жена и маленький ребёнок) в Донецке был разрушен, из имущества осталась только машина. Но здесь муж быстро нашёл работу на автомойке, они сняли квартиру, а мы им помогали продуктами, подгузниками. Так прошло лето, а в сентябре я меняла машину и предложила им резину, которая у меня осталась, им она подходила по диаметру. На этом мы и расстались. А через два года Аня, так её звали, вдруг присылает мне сообщение. Я сохранила его на память (Татьяна листает телефон, находит, читает с видимым волнением): «Здравствуйте, возможно, вы нас не помните, но мы вас запомнили на всю жизнь. Наша семья получила долгожданное гражданство. Если бы не та помощь, мы бы даже не решились здесь остаться...» Такие сообщения трогают до слёз.
– С людьми часто бывает обратная связь?
– Редко, но это и хорошо. Если не обращаются за помощью, значит ситуация стала лучше. Ну, и у нас очень большой поток просьб – вовлекаться в каждую историю, дружить со всеми годами невозможно. Делай добро и бросай его в воду, так мы работаем.
– В благотворительной работе всегда есть и обратная сторона, о которой говорить не принято: люди часто принимают помощь как должное, могут требовать, грубить...
– Надо учиться ставить границы. Мы даём ровно столько, сколько можем дать – ничего не укрываем, не забираем себе. Но надо понимать, что ресурсы у нас не безразмерные, и, когда одни и те же люди третий день подряд подают заявку на продукты питания или памперсы, значит что-то идёт не так. И надо вежливо, но открыто поговорить с ними на эту тему.
– Раньше у ростовских купцов-староверов считалось нормой отдавать 10-ю часть прибыли на богоугодные дела. Как сегодня жертвуют люди?
– Бывает по-разному. Кто-то действительно выделяет 10-ю часть, кто-то переводит нежданно свалившиеся деньги – премию, прибыль, на которую не рассчитывал. Или, делая перевод, просят помянуть родственников. Часто случается, что звонит старый знакомый: «Таня, хочу помочь, а не знаю кому. Давай ты сама решишь, кому нужнее». И я радуюсь, потому что всегда знаю, кому в этот момент необходима помощь.
Лекарство от рака – в нас
– Сдача крови – это тоже разновидность волонтёрства. В данном случае вы знаете людей, которым помогаете?
– Раньше, когда кидали клич о поиске доноров, указывали имя и даже размещали фото реципиента. Сейчас после выхода закона о персональных данных можно узнать только больницу, отделение. Но надо понимать, что твоя кровь не попадёт именно к этому человеку, ему вольют ту, что есть в банке, а после банк пополнят той кровью, которую сдашь ты. Недавно врач, у которой я проходила медосмотр на станции переливания, спросила: «Хотите скажу, сколько человек спасла ваша кровь в прошлый раз?» – «Конечно». – «Одного в областной больнице, второй пациент был из БСМП». Ни имён, ни фамилий, но всё равно было приятно, что двоим людям моя кровь помогла.
– Я писала про Нинель Генералову. Книга рекордов Гиннесса назвала её самым бескорыстным донором в мире. За полвека Нинель Ивановна сдала 300 литров крови, ни разу не взяв за это денег. В последний раз мы виделись, когда ей было уже за 90. Твёрдая память, острый ум. Говорила, что это благодаря постоянно обновляющейся крови. Что вы думаете по этому поводу?
– Я читала статью на эту тему. Действительно, регулярные доноры реже страдают сердечно-сосудистыми заболеваниями, живут на 5 лет дольше, чем не доноры. Постоянное обновление клеток крови хорошо влияет на иммунную систему. И ещё польза в том, что если, не дай бог, мне нужно будет переливать чужую кровь, организм воспримет эту процедуру легче. А при собственной потере крови пополнит её быстрее: я уже очень быстро прихожу в норму после донаций. Ни приливов, ни слабости не чувствую. А на следующий день уже готова выходить на пробежку.
– Есть такой слоган в донорстве: в каждом из нас есть лекарство от рака. Это о донорстве костного мозга. Но если развить мысль, то в каждом из нас есть то, чем очень просто поделиться – и это спасёт кому-то жизнь. Сегодня донорство уже вошло в привычку. И я даже не задумываюсь, зачем в очередной раз иду на станцию переливания. Наверное, потому что могу.
Досье
Татьяна Перепелица родилась 2 октября 1977 года в Красноярске. Окончила юрфак Ростовского государственного университета. Юрист в автомобильной компании. С 2007 года занимается благотворительной деятельностью. С 2009-го постоянно сдаёт кровь.
Где врачи? Дефицит медицинских кадров бьёт по здоровью дончан 
Грудничок на дорожке! Плавание для малышей – модное увлечение или польза? 
Врач для галочки? Почему дончане отказываются от диспансеризации? 
С уважением к пациенту. Разумный компромисс при отказе от вредных привычек