Эти дети проводят на улице дни и ночи. Малолетние бродяги выживают как умеют, постоянно попадаясь на воровстве и хулиганстве...
Многих отправляют в центр временного содержания для несовершеннолетних нарушителей - промежуточный пункт перед детдомом или спецшколой. В этом центре и побывала наш корреспондент..
Бездомные гастролёры
"А в этой группе "старожилы" - больше месяца здесь находятся, по нашим меркам это немало", - Марина Леонидовна ВЕЛИКАНОВА, начальник центра, подполковник милиции, приглашает меня в просторный класс. Дети за партами рисуют на кусках ватмана, что-то лепят, склеивают, оживлённо болтая. А двое тихонько сидят в стороне: совсем маленький мальчишка и смуглый паренёк постарше. Оба сосредоточенно красят бумажную лягушку.
- Эту парочку трудно разговорить. Малыша зовут Юрой, он круглый сирота. Ему всего семь, а прошёл такое, что и взрослый с трудом выдержал бы, - вздыхает Марина Леонидовна. - Жил на улице, воровал, чтобы не помереть с голоду. Много раз ловили с поличным. Пока очень зажат, но ничего, со временем пообвыкнется. Ну а второй с трудом говорит по-русски. Про него отдельная история...
Малик родом из Таджикистана. Когда мать умерла, отец тут же взял в жёны другую и сын оказался ненужной обузой. Мальчишка долго терпел ругань и пинки, а потом сбежал в Россию. Под Ростовом у него живут тётя с дядей. К ним и отправился, надеясь, что заживёт лучше. Целый месяц он ехал автостопом с дальнобойщиками, зайцем в поездах, попрошайничая по дороге. И вот наконец добрался. Но у родственников стало ещё хуже. Приняли без особой радости. Кому нужен лишний рот? А потом и вовсе стали избивать. В итоге парень опять оказался на улице. Ночевал где попало, а днём работал на стройке или подворовывал, пока не попался участковому.
- Так и собирают бродяг с улиц, теплотрасс, мусорных свалок и из подвалов, а из милиции уже привозят к нам. Вновь прибывшие обычно или агрессивные, дикие, или, наоборот, очень забитые, поэтому вначале с ними работает психолог. Потом медицинское обследование, а когда ребёнок немного оклемается, начинаем с ним заниматься. У нас тут целый штат преподавателей. Даём уроки творчества, подтягиваем по школьным предметам, что особенно важно. Ведь нередко двенадцатилетние или даже шестнадцатилетние беспризорники не умеют писать и читать. Ещё придумываем для них всякие мероприятия, например недавно ставили спектакль. Дети сами мастерили костюмы и декорации. Вообще тут есть все условия: и игрушки, и спортзал, и книги, и техника разная...
- Условия-то хорошие, но всё равно, наверно, многие беспризорники не желают здесь оста.ваться?
- Некоторые бегут. Считают, что лучше голодать, спать на чердаке, но быть свободными, да и привычка к прежней жизни сказывается... Хотя часто бывает и наоборот - понравится тут, и не хочет уходить. Живут тут два братца, с которыми никак не можем окончательно расстаться. Не раз отправляли их в детский дом, а мальчишки оттуда удирали. Не успеем опомниться, как они к нам опять стучатся. Вот недавно в очередной раз их выпроводили, и ждём, что снова появятся...
- Я дорисовал, Марина Леонидовна, можно сдавать работу? - перебивает хрипловатый басок.
- Кстати, знакомьтесь, это украинский гастролёр, - Марина Леонидовна кивает на паренька с картинкой в руках. - У нас не только Малик из другой страны.
"Все уличные пьют как подорванные"
В приюте все знают его как Андрея. Но на Киевском вокзале, где он жил раньше, прозвали Кирпичом за жестокость: если врежет, мало не покажется. Этот крепкий шест.надцатилетний парень не любит вспоминать те времена, когда его, ещё совсем маленького, лупили мать-пьяница и сёстры-наркоманки. Однажды, после очередной взбучки, сбежал на вокзал. Там мальчишку подобрал Зураб, тамошний авторитет, который его "воспитал", выучив всем навыкам выживания и ремеслу карманника. Андрей поднаторел в этом деле. Мог стащить кошелёк откуда угодно, хоть из бронированного чемодана, да так ловко, что жертва ничего не заметит. И Зураб передал свои "полномочия" воспитаннику. С тех пор все вокзальные оборванцы в Киеве отдавали часть прибыли от сбора милостыни и воровства Кирпичу. В общем, когда знакомые пацаны засобирались в путешествие, деньги на билет у Андрея нашлись. Решил махнуть с ними, мир посмотреть. Так и занесло случайно в Ростов...
На новом месте обустроился быстро. Решил завязать с воровством и сразу устроился на работу - грузчиком на Центральном рынке. Нашёл где оста.новиться: наркоманы пустили к себе пожить задаром.
- Сам хоть не употреблял вместе с ними?
- Не для меня ихняя дурь, - морщится парень. - Выпивал раньше, но никогда не кололся. С водкой ещё в одиннадцать лет завязал.
- Во сколько?!
- И шо вы на меня уставились? Уличные все пьют как подорванные... Хотя нет, не все. Малые, лет шести-семи, клей нюхают, - объясняет мне снисходительно, с усмешкой: мол, это же надо, вроде взрослая, а таких простых вещей не знает.
Но сейчас про уличную жизнь пришлось забыть. Попался на глаза милиционерам, когда решил переночевать не в притоне, а в парке на лавочке. Его тут же забрали в приют. Поначалу брыкался, но теперь даже рад, что попал сюда. Рассказывает, что завёл тут много друзей, а ещё влюбился в девчонку. Только их разлучили. Её забрали в Батайский детский дом, а Андрея хотят вернуть в Киев. Теперь у него только одна мечта: опять сбежать оттуда в Россию, к своей девочке. Забрать её, натворить что-нибудь вместе, чтобы опять попасть в этот приют.
- А о семье ты не мечтаешь?
- Здесь мы все одна семья, а другой у нас нема да и не больно надо... - опускает глаза Андрей.
Приютские притихли, рисуют молча. Только кисточки шуршат по бумаге. Конечно, хотелось бы иметь хороший дом, заботливых маму с папой, да только мало кто из них надеется, что такое когда-нибудь случится. Разве что маленький Юра...
Комментарий
Настоятель Свято-Покровского храма игумен Всеволод Понич:
- Представьте такую ситуацию: на улице подобрали бездомного мальчишку, потом определили его в приют, после в детский дом или спецшколу, ту же тюрьму. Ну а что дальше происходит с таким ребёнком? Ему просто дали условия для того, чтобы выжить, но никто не занимается его духовным воспитанием, он не развивается. В итоге рано или поздно опять берётся за старое. Сейчас одна из главных задач церкви - исправить эту ситуацию. Регулярно проводим беседы с беспризорниками. Не вбиваем им в головы церковные правила, а просто по-человечески говорим о Господе, о нравственности. Первое время они все слушают настороженно, молчат, потом начинают задавать вопросы. Я видел, как менялись многие ребята после таких встреч. Например, никогда не забуду карманника Андрея, который крикнул во время первой лекции: "Бога нет! Если бы он был, мы бы так не жили!" Ответил ему тогда, что эти трудности - испытание, и на всё воля Божья. Многим людям ещё хуже, но они находят в себе силы жить дальше и следуют заповедям "не убий", "не укради"... Он, нахмурившись, промолчал. Я думал, что больше не увижу его, но с тех пор он стал постоянно приходить на эти беседы, выучил молитвы. Прошло несколько лет, и Андрей покончил с воровством. Стал нормальным парнем, много работает, а ещё ходит в церковь. Но, конечно, далеко не всем помогают одни лишь беседы, этого ничтожно мало. В целях духовного воспитания бесплатно отправляем безнадзорных в православные лагеря. Там они занимаются спортом, творчеством, много читают, общаются с верующими детьми и каждое утро начинают с молитвы. А ещё хотелось бы создать собственный церковный приют для беспризорных, такой, как в Ярославской области. Правда, при нынешнем кризисе об этом пока остаётся только мечтать...
Принц для Дюймовочки. Ростовчанка ростом 122 см нашла мужа по Интернету 
Обещание донского полицейского. Как участковый нашёл второго сына 
Василий Шипулин: «Научитесь ценить жизнь» 
Блондинка за рулём. Как дипломированный юрист стала таксистом 
От Дона до Курил. Как преодолеть 20 тысяч километров на инвалидной коляске