Ранним утром над звенящей провинциальной тишиной Семикаракорска разносится металлическая симфония. "Это кузнецы Хряпины колдуют над очередной загогулиной", - говорят местные.
Кузнечное дело у Хряпиных в крови: сложно даже сказать, с какого прапрадеда всё началось. Но сегодня это профессия редкая.
- Я бы даже сказал - умирающая, - уточняет Павел. - То, что делали наши прадеды, современным кузнецам повторить не под силу... Да и нужно ли это в век высоких технологий?
Самые сложные вещи Павел видит во снах
Кузнецу Хряпину нужно. Пока его сверстники собирали магнитофоны, он с усердием выковывал ухнали (гвозди для подков) - такая работа под силу только мастеру со стажем.
- Теперь уже могу сделать практически всё, - улыбается Павел. - Но есть и особенные вещи, которые рождаются в муках...
Захотел как-то Павел-мастер выковать подсвечник. А на нём чтобы цветы были да узоры заморские. И так подходил, и эдак. Не выходит подсвечник!
- И вот однажды он мне приснился. Таким, каким должен быть, - вспоминает мастер.
С тех пор самые сложные вещи Павел видит во снах. Просыпается среди ночи и бежит зарисовывать узор, пока не забыл.
"Хочу блоху подковать"
Жена Галя относится к мужниной работе с уважением. Но сама в кузницу заходит редко. Зато четырнадцатилетняя дочь Вика уверенно бьёт молотком по наковальне. А пятимесячная Доминика даже подпевает кузнечной мелодии.
- Вижу, что дочкам ковка интересна. Но всё-таки дело это мужское, - говорит Павел. - Поэтому мечтаю ещё о сыне. И о том, чтобы блоху подковать...
Прекрасный принц для молчаливой золушки 
Танго одинокого отца. Как пережить семейную драму