«Важняк» на каблуках. Следователь Ростова рассказала о маньяках и романтике

Считается, что профессия следователя – мужская. Уж слишком напряжённый график, выезды на кровавые преступления, допросы маньяков. С этим не согласна следователь по особо важным делам СУ СК России по Ростовской области Оксана Надолинская. 

Накануне 8 Марта rostov.aif.ru выяснил, как женская логика помогает в расследовании тяжких преступлений.

Об азарте и образе

Ирина Леневская, rostov.aif: — Женщин-следователей по особо важным делам в Ростовской области не много, можно даже сказать — единицы. Почему вы выбрали эту профессию?

Оксана Надолинская: — Это было моё самое большое желание. Мысль о том, что я хочу расследовать преступления, заниматься ярко выраженной социально полезной работой, оформилась ещё в подростковом возрасте. Понятно, что в 13-14 лет я не понимала разницы между участковым, оперативником, криминалистом, прокурором, следователем.

Образ, сложившийся в моей голове, был цельным — люди в погонах выводят преступников на чистую воду, соответственно, последние обязательно несут наказание. Добро всегда побеждает зло. Этот посыл очень импонировал. Мне хотелось быть рядом с такими людьми, помогать органам правопорядка и следствия. Постепенно с возрастом романтическое очарование профессии развеялось, а вот желание стать следователем — нет.

Уже в старших классах сомнений в дальнейшем выборе профессии не было: я хотела посвятить себя борьбе с преступным миром. Когда сообщила родителям, что пойду на юридический, то вопрос мамы был один: «Насколько уверена?» Я была уверена на 100%. В моей семье никогда не было ни следователей, ни полицейских. Папа — инженер, мама — медработник (улыбается). Я стала первой. Но сначала, конечно, с одобрения и с поддержкой родных поступила на юридический, на пятом курсе стала общественным помощником следователя.

— Опытные журналисты любят рассказывать о первом в своей жизни интервью, как тряслись коленки, либо батарейки сели в диктофоне в самый ответственный момент. А вы помните свой первый выезд на преступление? Как всё прошло?

— Отлично понимаю, о чём вы. Во время практики сбылась моя мечта — попала в следственный отдел Ворошиловского района СУ СК России по Ростовской области. Страх был один, как я отреагирую на происшествия со смертельным исходом. Честно скажу, боялась, что могу не справиться с волнением.

Помню, выехали в составе группы по сообщению об обнаружении мужчины без признаков жизни. Никакого преступления – несчастный случай. Мужчина был в состоянии алкогольного опьянения, шёл, споткнулся и упал. Травмы оказались смертельными. Моей задачей как общественного помощника было внимательно наблюдать за работой следователя на месте происшествия и, конечно, справиться с волнением из-за человеческой трагедии, которая разыгралась перед глазами. Как мне кажется, получилось. Тогда-то моя уверенность в правильности выбора окончательно окрепла, появился какой-то азарт  — разобраться, найти, установить, доказать.

— Азарт остался?

— Он трансформировался в необходимость выяснения обстоятельств, поиск доказательств, установление причинно-следственных связей и других более важных деталей, чем личные ощущения и переживания. Мне повезло, я попала в команду профессионалов, которые буквально жили работой, мне очень помогали, поддерживали, в буквальном смысле дали дорогу в профессию. Со временем романтический налёт и азарт ушли, ведь работа следователя, в первую очередь, это работа с людьми.

Дело Синей бороды

— Вы принимали участие в расследовании громких дел. Одно из них в отношении адвоката, которого признали виновным в убийстве своей супруги. Дело получило широкую огласку — мужчина был известным адвокатом, а оказался женоненавистником, потому его окрестили Синей бородой. Как он вёл себя во время допроса, когда напротив сидела женщина-следователь?

— На тот момент у нас уже были доказательства его причастности. Но изначально всё было неочевидно. Молодая и успешная женщина вышла с работы и не пришла домой, где её ждал ребёнок. Никому не звонила, никуда уезжать не собиралась. Это косвенно указывало на высокую вероятность совершения преступления. Я входила в состав группы следователей, занимавшихся расследованием, мы установили соучастника преступления. Он дал признательные показания о том, что адвокат встретил жену после работы, привёз в гараж, где во время ссоры убил, после чего попросил друга помочь закопать тело. А потом начались допросы мужа.

Стоит отметить, что во время расследования мы столкнулись с очень активным его сопротивлением. Когда я проводила допросы, он свою вину в убийстве супруги не признавал. Но постепенно мы собрали необходимые доказательства, дело было направлено в суд, где в отношении него был вынесен обвинительный приговор.

— Насколько тяжело женщине быть следователем по особо важным делам? Всё-таки вы участвуете в раскрытии тяжких преступлений, это жестокость, агрессия, угрозы. 

— По этому вопросу у меня чёткая позиция: профессию следователя нельзя назвать мужской или женской. Это стереотип. Главное — любить то, что ты делаешь, при любых обстоятельствах оставаться человеком, который уважает себя и других. Хотя, признаюсь, нагрузка достаточно серьёзная, особенно у следователей, которые работают в районах. Они никогда не сидят на месте, постоянно на выезде. Фактически это круглосуточная работа, когда остаётся очень мало времени на себя.

Женской логики не существует

— У вас время на себя остаётся?

— Можно сказать, что да. С одной стороны, если физически не нахожусь на работе, к примеру, еду домой, всё равно обдумываю какие-то детали, тактику, но в семье стараюсь всё-таки посвящать себя другим делам. Очень люблю читать книги самых разных жанров, кроме детективов. Никогда не была и, пожалуй, не стану их поклонником. Это не моя история.

— Удивительно: следователь, который не любит детективы?

— Абсолютно верно, детективных историй мне хватает на работе (смеётся).

— Часто приходится слышать о пресловутой женской логике. Она существует и мешает ли в работе?

— Я не считаю, что женская логика как-то отличается от мужской. Женская интуиция, возможно, существует. И она определённо помогает при расследовании.

— Вы сказали, что со временем ушёл романтический ореол вокруг профессии, а сопереживание осталось?

— Следователь — это человек, который должен быть максимально объективным. Стараюсь абстрагироваться от ситуации, не пропускать всё через себя. Хотя иногда это сложно.

Запомнила и, наверное, никогда не забуду слова отца одной убитой девушки. Мы расследовали серию жестоких преступлений, они были растянуты во времени — происходили в течение нескольких лет. Последнее произошло в Ростове-на-Дону — была жестоко убита молодая девушка. Чем больше я узнавала её историю, тем больше сравнивала со своей. Она приехала учиться из небольшого города, сама поступила, сама нашла работу, взяла ипотеку и купила квартиру. Очень любила родителей, уговорила их переехать в Ростов, чтобы жить рядом. Но к сожалению, они не успели этого сделать.

Это было громкое преступление, которое не оставило равнодушным никого. На допросе мне нужно было установить точную дату события, представляющего интерес для следствия. Отец потерпевший, отвечая, сказал: «После её смерти течение времени я отмечаю только по плесени на булке хлеба». Эта фраза меня поразила — сложно так близко сталкиваться со столь ужасающе сильным человеческим горем, когда время для человека просто перестало существовать. 

— Преступник уже осуждён?

— Да. Я думаю, он получил заслуженное наказание, которое, к сожалению, не отменит всё то зло, что он причинил.