Сердце матери. Как живётся донской семье с пятнадцатью детьми

Она лежала в больничной палате, отвернувшись к стене, и никак не могла заглушить слова, которые будто бы пульсировали в голове: «Порок сердца. У вас не будет детей. Вам нельзя рожать». Сейчас Валентине Мартыненко 45 лет, и она верит в чудеса. Потому что вокруг – 15 родных детей, любящий муж и волшебное исцеление от тяжкого недуга. «АиФ-Ростов» поговорили с Валентиной о семье, верности, вечных ценностях и счастье, которое возможно несмотря ни на что.

В переглядки играли

Юлия Морозова, «АиФ-Ростов»: Сразу предположу, что вы из многодетной семьи?

Валентина Мартыненко: Нет, у моей мамы было трое детей. Она не могла иметь больше из-за слабого здоровья. А вот у бабушки – 10 детей. Кстати, большие семьи не редкость в нашем хуторе Карповка, где мы живём, например, у наших соседей тоже 15 детей.

– Валентина, расскажите, как с мужем познакомились?

– Хотя я и окончила 11 классов, но два последних года до­учивалась в вечерней школе. Работать начала после 9-го класса на швейной фабрике. Не потому, что семья бедная, а так у нас принято было. Все мои подруги сами уже зарабатывали, я не хотела отставать. Потом времена настали непростые, голодные, нам предложили с девочками поехать в Ростовскую область на прополку полей. Это очень тяжёлый труд, но мы молодые, не побоялись. Так с будущим мужем и познакомилась. Он старше меня на шесть лет. Был тогда трактористом в совхозе. Днём работали и в переглядки играли, вечером гуляли, разговаривали.

Потом я вернулась домой. Прошёл год, и я снова поехала в тот совхоз. Но домой уже не вернулась, мы с Василием поженились. Мама примчалась, испуганная: «Дочка, не поспешила ли замуж выскочить?» Что же меня привлекло в будущем муже? Глаза у него были необыкновенные, банально звучит, но я будто в них тонула. Забывала о времени, о тревогах. И характер его мне нравился, спокойный, рассудительный, чувствовала, что он очень надёжный человек. Так и случилось. Мы живём 28 лет, и я всегда ощущаю его сильное плечо, его любовь и заботу. Может быть, потому у нас столько детей, мне не страшно остаться одной, я не жду предательства.

– Говорят, любовь с годами перерастает в привычку. Вы с этим не согласны?

– Нет. Если вы встретили того самого, вашу половинку, то любовь не угасает, сколько бы лет вы не прожили. Это чувство крепнет и растёт, к нему примешивается забота, понимание, дружба. Мы никогда не ругались, не спорили. Ещё важно друг друга жалеть.

А если любовь стала привычкой, значит, её и не было изначально, какое-то увлечение – да. Но оно быстро угасает, когда люди погружаются в быт и повседневные проблемы.

Когда я нахожусь больше суток вдали от мужа, это очень мучительно: я будто плохо дышу, все чувства притупляются.

Под страхом смерти

– Дети появились у вас не сразу, возникли определённые трудности?

– Во-первых, у меня были серьёзные проблемы с почками плюс порок сердца. Врачи руками разводили: «Какие дети, сама бы жива осталась». А я верила, что обязательно у меня появится малыш. Помню, просила у Бога: «Сколько ни дашь, всех рожу деток» (смеётся).

Когда узнала, что я беременна, муж носил меня на руках, счастье было необыкновенное.

Так появился наш старший сын Александр, ему сейчас 27 лет. У него уже тоже двое детей. Я же бабушка пятерым внукам (женаты три моих старших сына). Причём моему младшему сыну три года, а внуки старше его на два года.

После рождения троих сыновей-погодков у меня стало плохо с сердцем. Долго лежала в больнице, потом жила только на таблетках, постоянно были приступы, удушье. Так прошло шесть лет.

– Страшно было. На руках три малыша.

– Удивительно, но страшно не было совсем. Какая-то внутренняя вера в то, что всё будет хорошо, мне помогала. При этом я буквально заставляла себя не опускать руки, не ложиться на диван, не стонать и не жаловаться близким. Старалась выполнять все домашние дела, ухаживать за детьми. Мало того, несмотря на запреты врачей и слабое здоровье я мечтала о том, что рожу ещё девочку. И она появилась! Моя Тамара!

– У вас порок сердца, при этом вы родили 15 детей, причём естественным путём. Не понимаю, как такое возможно!

– О том, что с сердцем что-то не в порядке, я узнала в 12 лет. Моя семья жила в небольшом украинском селе Хмель, которое находилось недалеко от Чернобыля. После аварии на атомной станции всем детям провели тщательное медицинское обследование. Врачи сообщили родителям, что моё заболевание не имеет симптомов (какое-то отверстие между сердечными клапанами), но вряд ли я доживу до 16 лет. Но время шло, каждый год медики меня обследовали и качали головами, мол, помочь не можем, но срок моей смерти отсрочивали на год, на два.

Дюймовочка ростовского театра. Раиса Пащенко – о семье, закулисье и ролях Подробнее

Когда я собралась рожать, мне пришлось кучу бумаг подписать, всё под мою ответственность. Конечно, роды были не простые, давление поднималось под 200, но главное, что я и мои дети живы. Врачи постоянно меня ругали, пугали, но я вновь и вновь решалась на роды.

Да, после рождения троих сердечная болезнь стала тяжелее, начались одышки, боли. Я стояла на наблюдении много лет у одного ростовского профессора. Он запрещал мне куда-либо ездить и ходить без сопровождения, стращал, что сердце может остановиться в любой момент. А потом случилось чудо. Во время рождения десятого ребёнка давление было почти в пределах нормы, а на очередном приёме профессор вдруг заволновался, стал ещё и ещё раз пересматривать результаты обследования, сказал, что происходит обновление сердца. Я не очень поняла, что это значит, но он объяснил, что сердце стало работать в полном объёме.

Ещё несколько лет я обследовалась, но результаты обескураживали всех медиков, болезнь отступила. Уж если специалисты не могут объяснить, почему так произошло, то и я не могу, но уверена, что это настоящее волшебство. Профессор жал мне руки и говорил: «Сколько я вас ругал за то, что рожаете. А теперь желаю ещё десять деток вам!» И вот у меня 10 мальчиков, пять девочек.

На кудыкину гору

– Детей в строгости воспитываете?

– Когда была моложе, как-то строже к детям относилась.

Но руку никогда не поднимали на ребят, могли раньше прикрикнуть, а после четырёх детей появилось какое-то спокойствие, стараемся всё решить разговорами.

– Наверное, много было всяких шалостей детских, что больше всего запомнилось?

– Однажды маленькие сыновья выкатили мотоцикл мужа и катали друг друга по полям. При этом мотор не заводили, а толкали мотоцикл по просёлочным дорогам. Пришли грязные, усталые. А однажды я пошла на работу, сыну было годика три тогда. У нас недалеко есть гора, называем Круча. Сынок спрашивает: «Ты куда, мама?», а я, не подумав, махнула рукой в сторону Кручи: «На кудыкину гору». Вернулась вечером с работы, сына нет. Бабушка, с которой он должен был остаться, думала, что он со мной на работу пошёл. Мы очень испугались. А тут приезжает сосед, который жил в нескольких километрах, с ним – наш сын. Оказывается, малыш пошёл сначала на Кручу, бродил там, меня искал. Потом спустился и пошёл по улицам, заглядывал в каждый двор.

– А как с деньгами, столько детей, огромные расходы.

– С деньгами по-разному. Правительство области нам автобус подарило, десятиместный, но в нём все не помещаемся. Всякое было, мы переживали трудные времена, когда слёг муж, у него были больные суставы, болезнь обострилась, и он некоторое время вообще не вставал. Но справились. Сейчас общая сумма пособий детских – 5 тысяч рублей в месяц, это на 8 школьников и двух малышей. Вот сейчас было дистанционное обучение, далось нам это непросто. У меня на один телефон – три ученика. Кто-то из учителей входил в наше положение, кто-то строго требовал выполнение всех заданий. Но родственники помогли, обеспечили нас телефонами.

Но знаете, главное то, что у нас за огромным столом садятся 25 человек: дети, внуки, невестки. Вот это – самое важное в жизни!