Тенистые улочки и дворики старого Ростова, стены вековых домов с причудливым рисунком трещин - на картины и фотографии Ирины Мотыкальской хочется смотреть снова и снова, в них будто бы заключена энергетика гармонии и покоя.
Газопровод и мольберт
Ирина занимает высокую должность в Газпроме. Она контролирует строительство магистральных газопроводов от первого колышка до завершающего этапа. Ездит по огромной территории в любую погоду. Решает множество проблем, держит в голове кучу нормативных документов и правил.
—Как могут сочетаться тонкая душевная организация художника и работа, связанная с железом?
— Отец был директором проектного института, волевой, целеустремлённый, а мама — творческая и воздушная натура. Во мне нашли отражение качества обоих родителей, вот и получилось у меня две жизни: в одной — чёткая, слаженная работа, требующая точности и колоссальной ответственности, в другой — укутанные туманом стволы деревьев, восточный ковёр из осенних листьев, океан степного разнотравья. На объектах сварщики, зная о моём увлечении, шутят: «Ирина Евгеньевна, приехали газ рисовать?»
А если серьёзно, то моё техническое образование мне очень помогает. Когда начались военные действия на Кавказе, мы спешно переехали из Грозного в г. Аксай. Нашей семье пришлось очень тяжело. Четыре года без жилья, без денег и без работы. Не сломались, стали сильнее... О рисовании тогда пришлось забыть. Да и как возьмёшь в руки кисть, когда в душе нет светлых эмоций, которые захотелось бы выплеснуть на бумагу.
Я тогда часто гуляла с дочерью. И вдруг захотелось сфотографировать окружающую красоту. Нашла папин старенький «Зенит -19», раздобыла журналы и справочники по фотоделу, сама во всём разобралась.
Первые фотографии были не очень чёткими, но я продолжала учиться. Знакомилась с художниками и фотографами. Один специалист фотодела, посмотрев мои работы, сказал: «Я вижу, что вы что-то пытаетесь сделать, но поверьте моему опыту: у вас ничего не получится. Вот у меня «Никон» за 80 тысяч, а у вас-то старенький «Зенит». Куда вы с ним лезете?» Это меня только подстегнуло. Нашла тех, кто нормально проявлял и печатал мои плёнки. И у меня стало получаться! Первые работы пользовались большим успехом у коллег, я тогда уже начала работать в Газпроме. Появилась вера в себя и в старенький «Зенит».
Я никогда прежде не думала, что фотографии можно продавать, но люди шли, заказывали и были готовы за это платить. На полученные деньги покупала расходные материалы и печатала новые фото. Со временем пришлось распрощаться со стареньким «Зенитом», - рассказывает Ирина и достаёт из папок потрясающие снимки, настоящие произведения искусства.
—Рисуете с детства? Что-то заканчивали?
—Наша семья всегда жила в Грозном и меня с самого рождения окружала буйная и яркая красота южной природы. Я совсем не играла в куклы, а лучшими моими друзьями были всегда бумага и карандаши. Когда мне исполнилось 6 лет, родители отвели меня в музыкальную и художественную школы: хотели определиться, что больше подойдёт. Через год решили оставить в музыкальной. Пять лет за фортепьяно были для меня настоящим испытанием. Музыку я любила, но не собиралась посвящать ей всю жизнь. Только в восьмом классе смогла убедить маму с папой в том, что рисование не просто хобби, а нечто гораздо большее и серьёзное. Я очень нервничала перед экзаменом в Детскую художественную школу, мои работы преподавателям понравились, и в мою жизнь снова вернулся любимый запах красок!
После школьного выпускного поехала поступать в Ленинград. Мне вовсе не хотелось расставаться с друзьями, с любимым городом, но родители видели меня студенткой архитектурного института.
Серые безликие колодцы дворов и пронизывающий ветер с Невы — такой тогда запомнилась северная столица. Поступать в архитектурный не хотелось, и я завалила все экзамены, кроме рисунка и композиции. Вернулась. Папа предложил: «Поступай в наш Нефтяной институт, на строительный факультет, специальность инженер всегда прокормит. А рисовать сможешь в свободное время». Так и получилось. После окончания института потянулись долгих семь лет за кульманом. Мне расчёт фундаментов и проектирование казались скучными.
Город, который я вижу
—Преобладающее число ваших графических и фоторабот посвящено старому Ростову. Почему эта тема вам так интересна?
— Как-то оказалась на узеньких улочках, сбегающих к Дону, и заболела старым городом. Стала использовать любую возможность пробежаться по ним с камерой. Привлекали и стены, и дворики, и двери. У меня есть цикл фотографий старинных дверей. Но постепенно я стала с горечью замечать, как исчезают некоторые любимые места. Бездушные штампованные блоки заместили крылечки с коваными виньетками и дубовые двери с изящной резьбой. Всё это уже только в памяти горожан или на плёнке! Сердце до сих пор щемит от потери дверей зданий Пушкинской, 30, Станиславского, 126... На Пушкинской снесён дом номер 67 с чудесной голубой дверью — ярким представителем ростовского модерна… Муниципальные службы, проводя ремонты, как будто не понимают ценностей объектов. А так называемая реконструкция - это тотальное замазывание, заштукатуривание старинных стен, лика Ростова.
Меня захлестнуло желание воспроизвести на бумаге или холсте исчезающую красоту города. И я начала рисовать.
Чтобы воплотить свои замыслы, я использую разные материалы. Например, в серии работ, посвящённых старым стенам, использую масло и акрил, очень люблю графику и акварель. Пейзажи пишу. Ростов не отпускает меня. Вижу в любимом городе неисчерпаемый источник вдохновения и вынашиваю кучу идей и проектов. Моя тайная мечта — принести хоть какую-то пользу городу, показав, как прекрасны его уголки, находящиеся на грани исчезновения, или те, что можно увидеть только на фотографиях.
Есть свой секрет, благодаря которому лепнина зданий на моих картинах объёмна, а старые стены шершавы на ощупь. Меня всегда удивляет и восхищает, как над новыми фасадами современного суетливого Ростова молчаливо и гордо царят стены, сложенные более ста лет назад. Они всегда неизменны, но в то же время иногда горят золотом и будто оживают под лучами солнца, а иногда же - тёмные, мрачные, хранящие тайну. Так появился цикл картин «Колючие стены».
А на одном из моих любимых полотен я создала собирательный образ Ростова: разместила рядом несколько узнаваемых и характерных домов с разных улиц. В итоге город получился сказочный и прекрасный.
Что дальше?
— Ваши успешные выставки - это не итог, а новая ступенька. Что готовите сейчас?
— Недавно заключила договор с «Почтой России» на публикацию открыток с видами Ростова — это акварельные работы.
Когда еду в отпуск или выдаётся пара свободных дней, то обязательно беру с собой всё, что пригодится для этюдов. Лучше сразу переносить свои впечатления на бумагу на пленэре. Вижу красоту грозового неба, золотое поле или размытый дождём горизонт — сразу хочется показать это чудо, попытаться его написать. Спасибо моему мужу за понимание, ведь нелегко смириться с женой, посвящающей кучу времени, предназначенного для отдыха, мольберту.
В этом году я стала бабушкой очаровательной внучки Верочки. Стараюсь больше проводить времени с малышкой. А ещё мечтаю когда-нибудь учить ребят рисовать, чтобы делиться тем, что умею, хочу научить их чувствовать красоту, видеть её и передавать другим.
P.S. Пока мы беседовали, я рассматривала картины Ирины Мотыкальской. Я обычный человек, не имею представления о художественных стилях, техниках и направлениях, но, глядя на работы Ирины, я испытывала добрые чувства: свет, тепло, спокойствие и тихую грусть. Может быть, это и называется силой искусства?
От Пушкина до Путина. Художник из Новочеркасска рисует пазлами 
Приказано рисовать. С фронта снайпер вернулся художником 
Донской колорит: знаменитости не забывают Ростов