Примерное время чтения: 5 минут
1449

«Андеграунд, или Герой нашего времени». Каким был писатель Владимир Маканин

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 46. "АиФ на Дону" 15/11/2017
Владимир Маканин. Каждый, кто брался за его книги, уже не мог остаться прежним.
Владимир Маканин. Каждый, кто брался за его книги, уже не мог остаться прежним. Издательство «Эксмо»

Первого ноября не стало писателя Владимира Маканина. Он умер в посёлке Красном, в сорока километрах от Ростова-на-Дону.

И многие его соседи даже не подозревали, что живут рядом с человеком, книги которого были переведены на десятки иностранных языков; лауреатом «Русского Букера», итальянской «Пенне», Европейской премии по литературе и многих других.

В своих книгах он писал о будничных хлопотах простых людей, которые, порой, важнее исторических событий. И сам старался жить как можно проще. Но не вышло. Его талант не поместился в простую жизнь.

Ход чёрными

Владимир Семёнович не любил давать интервью, беседовал с журналистами разве только на церемониях вручений литературных премий и старался больше говорить об искусстве, чем о самом себе. Хотя его жизнь была не менее увлекательной, чем захватывающий роман.

Ещё мальчиком он хотел стать шахматистом, зачастую обыгрывал даже взрослых, шёл на мастера спорта, как вдруг внезапно в девятом классе чуть не ослеп. Врачи запретили маленькому Володе портить зрение за чёрно-белой доской. И для него это стало настоящей трагедией, ведь шахматы, как вспоминал сам писатель, были первой страстью в его жизни. Именно тогда он сделал выбор в пользу литературы, хотя сам даже не пробовал ещё писать.

Чувство, что он занимается чем-то не тем, проживает не свою судьбу, преследовало его до первой книги, хотя за плечами был мехмат, 10 лет преподавания в вузах и высшие курсы сценаристов и режиссёров во ВГИКе. И только повесть «Прямая линия», которая впервые вышла из-под его пера в 1965-м, расставила всё по своим местам, как фигуры на шахматной доске, с которой можно было бы сравнить всю его дальнейшую жизнь.

Тот факт, что он предпочитал играть чёрными фигурами, говорит о нём гораздо больше любых слов. Белые должны вести динамичную игру, а чёрные наоборот - защищаться, неторопливо, не спеша, ведь в их случае каждый необдуманный шаг ведёт к проигрышу быстрее. Он сравнивал это с симфонической музыкой, где затрачиваешься, слушая. Сначала стесняешься даже дышать, потом начинаешь дышать с оркестром в унисон, а затем мелодия забирает тебя целиком. Главное - не форсировать кульминацию, а просто играть.

Роман целого поколения

Это прослеживалось и во всём его творчестве. Он далеко не сразу стал именитым писателем, долгие годы считался андеграундным, так назывался и его роман, который наконец-то «выстрелил» - «Андеграунд, или Герой нашего времени». Главный персонаж, Петрович, талантливый бродяга, который даже и не пытается печатать свои произведения, кажется безумным на фоне предприимчивых товарищей.

Дух перемен, чуть раньше воспетый Цоем, продул этот роман Маканина насквозь. Он стал таким же популярным, как и песня группы «Кино». Сам писатель характеризовал его так: «Андеграунд - явление неоднозначное, и у него было две стороны. Первая - люди в оппозиции к власти, когда её дыхание давало понять, что она - не вечная. Это был русский вариант оппозиции в отсутствие демократического общества. Как только всё изменилось, такой андеграунд стал истеблишментом и соответствующим образом занял ниши премий и высших постов.

Но был и другой андеграунд. Его представляли люди, которые при любой смене власти не могли бы занять высшие места. Это было целое поколение погибших людей, но людей мужественных, обладающих силой духа. В память об этих людях я написал роман».

После этого были нашумевшие «Где сходилось небо с холмами», «Ключарев и Алимушкин», «Безотцовщина», «Река с быстрым течением». По рассказу «Кавказский пленный» Алексей Учитель снял фильм. В этих произведениях поднимались уже другие темы, в том числе и о красоте, которая может спасти мир, и о вере.

И хотя сам Владимир Семёнович о религии говорить отказывался, ссылаясь на то, что это слишком интимно, его фамилия опять же говорила сама за себя. Маканей когда-то называли сельских попов, которые при крещении макали детей в купель. В каком-то смысле, в русской литературе он совершал то же самое, умывая своих читателей чистой водой, посеребрённой своим удивительным словом. И каждый, кто брался за его книги, уже не мог остаться прежним.

На самом краю

«Говорить о Маканине очевидные вещи не хочется, поскольку писал он всю жизнь именно о неочевидных, хотя, на поверхностный взгляд, ставил почти социологические, точные диагнозы, выявлял типажи - «Человек свиты», «Отставший», «Гражданин убегающий», - написал в некрологе писателю публицист Дмитрий Быков. - Но это было именно на поверхности, интересовало же его подсознательное, тёмное...»

И умер он совершенно маканинской смертью, задолго до неё исчезнув из поля читательского зрения, переехав доживать в село под Ростовом.

Маканинские герои вообще не умирали, а исчезали. И самый, вероятно, схожий с ним протагонист - Якушкин из «Предтечи» - так же исчез, утратив дар, и умер в глухой деревне, где собирал свои никому уже не нужные корешки.

Вот только в отличие от своего вымышленного героя дар Владимира Семёновича не исчез, его не смогли убить ни тяжёлая болезнь, ни переезд к детям из Москвы, где писателя узнавали в метро, в маленький посёлок, где его особо никто не знал.

Рядом с ним в последние минуты жизни не было восторженных почитателей, язвительных критиков, солидных издателей. Были только близкие родственники. Они же и шли за его гробом на маленькое сельское кладбище, где теперь на самом краю, по соседству со степью похоронен большой человек.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах