В 1970 году в сорока километрах от сердца донской столицы в селе Пешково произошло одно важное событие – родился народный хор «Пешковские зори». Последующие двадцать лет он будет выступать в Ростове перед героями соцтруда, открывать праздничные концерты и торжественные церемонии. И среди выступающих всегда будут выделяться две народные певицы – Люба и Вера. Любовь Гавриловна Чужененко и Вера Ивановна Гайденко. Обе женщины до сих пор живут в Пешково и поют. Корреспондент «АиФ-Ростов» встретилась с народными исполнительницами и поговорила о страшных воспоминаниях, сельских буднях и песне, что жить помогает.
«А вин шось булькотить...»
Любовь Гавриловна и Вера Ивановна никак не могут усесться. К ним с камерой приехали сотрудницы местного дома культуры и я. Певицы нервничают: родственники рассказали бабушкам, что уже видели их в интернете, в соцсетях местного ДК. Любовь Гавриловна и Вера Ивановна удивляются возможностям гаджетов и новому времени, где популярным можно стать, не вставая с дивана и ничего особенного не делая. Кривляйся себе в «Тик-токе», преврати это в работу – и всё. Любовь Гавриловна и Вера Ивановна этого не понимают, да и не надо оно им – у обеих дети и внуки, хозяйство и песни. Поют женщины так, что если закрыть глаза, никогда не подумаешь, что эти чистые голоса принадлежат девочкам, которые помнят войну.
О войне заговаривает Любовь Гавриловна. Она, как и большинство пешковцев, говорит на чистом украинском языке, некоторые слова даже приходится переспрашивать. Рассказывает, что родилась в Пешково и никуда за всю свою жизнь из родного села не рвалась. Папа был кузнецом, мама работала на ферме. В семье было трое детей, Люба – самая певучая. Пела столько, сколько себя помнит: весело ей или горестно, она поёт. В 1942 году, когда фашисты вошли в село, ей было пять лет.
– До нас прибежала мамина двоюродная сестра Тася, – вспоминает Любовь Гавриловна. – Медсёстра вона була. Гарна дивчина така. Ага, прибежала и кричит: «Немцы! Заберуть меня!» Плачет. Мама мене каже: «Люба, иды на вулыцю, сыди на лавочке. Як немцев побачишь, беги до дому, предупредишь».
Немцев Люба увидела издали и так чётко запомнила, что сегодня, спустя 78 лет, описывает их очень подробно. Больше всего её впечатлил их главный: на боку у него болталась красивая полевая сумка и кобура с пистолетом. Люба растерялась, замешкалась, и, когда собралась бежать в дом, немцы уже её окликнули. Во двор пришлось входить вместе.
– Мени було так страшно! – Любовь Гавриловна всплёскивает руками. – А вин став мене гладить по голови, гладить и шось булькотить. Мама догадалась, каже: «У вас дома тоже дочка такая осталась?» А вин закивав – и в слёзы. Я за маму вцепилась, а вин мене за руку взяв и шось суе. Сахар! А в мене пальчики вид страха не гнуться. И мама шепче: «Ой, бери! Ой, бери!» Я взяла, як могла, порассыпалося.
Немцы начали осматривать дом, как вдруг возле печки обнаружили всклокоченное, чумазое трясущееся существо. Это была Тася, но совсем не такая, грязная, неприятная. Уже потом, когда всё прошло, мама рассказала, как натирала сестру сажей и пачкала её вещи, а трясучка и бешенные глаза у Таси уже вышли сами собой, от страха.
Увидев чумазую, главный немец на секунду замер, потом заругался на своём языке и вылетел во двор. Из всего, что он кричал, Люба поняла только слово «тиф». Во дворе рыскали ещё два немца – собирали кур. Как услышали про тиф, бросили и бежали со двора.
Так, чудом, Любина семья спаслась от фашистов.
Потом было послевоенное восстановление: Люба работала за троих – трудилась дояркой, белила стены, ходила за скотиной. Потом вышла замуж, родила двоих детей. Но как бы ни была занята, если просили прийти куда-то и спеть, она шла и пела.
Налоги и индийское кино
Песня поддерживала и Веру. Вера Ивановна родилась на Ставрополье. Помнит, как в военное и послевоенное время ловили ворон и сусликов в степях. И тюльпаны степные помнит, в которые бегала по весне: ложилась в них, смотрела на небо и пела о сердечной печали, ожидании, любви. Что она могла понимать в те детские годы? Но каждую песню проживала, как взрослая, поэтому слушать её было интересно.
Вера Ивановна говорит на русском. Муж привёз её к себе на родину в Пешково ещё совсем молоденькой, и все говорили: вот поживёшь тут десять лет и тоже будешь балакать. Но Вера Ивановна не балакает и даже не гэкает. Зато может загнуть частушку, от которой сама краснеет.
– Из песни слов не выбросишь, народное творчество, я тут ни при чём, – и смеётся.
Вера Ивановна всю жизнь проработала «на должности», занималась налогообложением населения в администрации села Пешково. Ночью её разбуди, могла рассказать, у кого сколько земли и кто сколько стране должен. Налоги собирала, объезжая сельское поселение на подводе. Однажды после дождя завязла вместе с лошадью и помощником в грязи.
– А я только платье новое красивое надела и босоножки купила. Ну, а что делать? Прыгнула в болото и давай толкать, один босоножек там и остался. Пришла домой грязная, а муж ревнивый был – давай ругаться! Но когда я в хор пошла, уже всё, не ревновал, привык. У нас многие после работы на репетиции бежали.
К середине 70-х годов прошлого века хор был уже очень популярным у себя в районе. Начинали с трёх старушек и Любы с Верой. А уже через несколько лет участников было 25. Иван Фёдорович Потапов, баянист и руководитель хора, принимал всех. И работать с Потаповым было невероятно интересно: он собирал по окрестным хуторам забытые песни, перепевал на новый лад, добавлял колорита. От исполнителей же требовал души и ответственности: на репетиции селяне ходили так же строго, как на работу.
Вера Ивановна тогда совсем забегалась. Она же помимо службы в администрации и репетиций по вечерам ещё крутила с мужем индийское кино. На киносеансы собиралось всё село, мест не хватало: из соседних домов приносили стулья, устанавливали доски на табуретки. А потом последующие несколько дней всё Пешково обсуждало хитросплетения в жизни Гиты и Зиты или разучивала «Джимми-Джимми».
С индийским кино в ту пору могли потягаться только выступления «Пешковских зорь» – там тоже был полный аншлаг. Хор гастролировал по району в машине-полуторке. В каждом селе их встречали, как близких родственников. Потому что хор привозил народу главное: веру в светлое будущее, надежду и любовь. Всё это было песнях, которые знал весь Советский Союз. Люди сидели плечом к плечу. Понятные, спокойные и счастливые.
«Гаврыловна, запевай!»
В то время в репертуаре хора появилась песня с особенной историей, песня про «Пешковские зори». Однажды хор пригласили для записи программы на телевидении. На обратном пути из Ростова рядом с Любой Чужененко сел поэт Анатолий Плякин. И признался, что так впечатлился выступлением пешковцев, что написал для них стихи и скоро их передаст. Дело было в воскресенье, в понедельник в клубе выходной, а во вторник Иван Фёдорович Потапов на репетиции передал Любе стихи Плякина, тот просил отдать их лично в руки понравившейся ему девушки.
Стихи вскоре превратились в песню: «День и ночь сияют пешковские зори, до чего красивы, глаз не отвести. Где же вы, девчата, дома или в поле? Где же, отзовитесь, как мне вас найти?»
А заканчивалась песня так: «Знаю, что одна мне всех милей, дороже. Только как сказать ей, как к ней подойти?»
Люба, когда получила эти стихи, покраснела и долго отнекивалась, мол, поэт на то и поэт – напридумывает себе всякого.
Но как бы там ни было, песня стала визитной карточкой села. Её поют до сих пор. В1999 году хор получил звание народного. В нулевых пришёл новый руководитель Геннадий Николаевич Марченко. Вера Ивановна и Любовь Гавриловна уже перешли в состав старейшин. Потом Любовь Гавриловна неудачно упала, повредила ногу, перенесла операцию. Вера Ивановна жалуется на «не тот уже голос», но они всё равно поют: собираются вечерами в администрации или дома у участниц. Потому что в 90-е клуб забросили и восстановлению он не подлежит. Хористки ждут, когда возведут на месте старого ДК новый модульный.
Вера Ивановна говорит, что раньше покупала лотерейки, мечтала выиграть несколько миллионов, чтобы отдать их на восстановление клуба. Любовь Гавриловна вспоминает, как хорошо было в прошлом клубе, да и вообще в молодости, когда ничего не болело и ноги ещё могли бежать. А потом руководитель дома культуры, что и привела меня в гости к певицам, Нинель Стройная, говорит:
– Гаврыловна, давай не будем про болячки? Давайте лучше споём?
И Гавриловна затягивает нежным лирико-колоратурным сопрано про пешковские зори. Вера Ивановна подхватывает, затем к песне подключается Нинель Стройная и Любовь Опаец. Песня вырывается в окно, плывёт из двора во двор, и кажется, что на улице сейчас не 2021 год, а 1970-й: и певицы молодые и красивые, и у них и у страны всё ещё впереди...
Песни Любови на мове. Украинки Дона – об Азовском сидении и мемах 
Песня жить помогает. Прошлое и настоящее самого старого хора на Дону 
Донской губернатор спел «День Победы» с «Хором Турецкого» 
Министра в Грузии уволили из-за российских флагов у ростовского хора