Международный день пропавших детей — не просто календарная дата. Ежегодно 25 мая миллионы сердец по всему земному шару звучат в унисон в память о тех, кто однажды не вернулся домой. Этот день словно напоминает: защита детей — наша общая ответственность, ведь протянуть руку помощи может каждый.
В Ростовской области, как и по всей необъятной России, надежду на возвращение родных домой воплощают в жизнь добровольцы поискового отряда «ЛизаАлерт». Их истории — о том, как в минуты отчаяния рождается сила, как обычные люди дарят детям шанс на спасение. Rostov.aif.ru рассказывает о героях, которые не носят плащи, но всё равно не могут остаться в стороне от чужого горя.
«Мы — кусочки большого пазла»
Своими историями поделились волонтёры, которые уже много лет занимаются поиском пропавших детей. Эти люди ничем не выделяются из толпы, у каждого есть и обычная работа. Но как только раздаётся сигнал бедствия, они бросают всё и первыми бегут, даже летят на помощь. Может потому у Татьяны Викуловой — одного из опытнейших инструкторов команды — появился позывной «Ракета».
«Об отряде я знала давно. В 2012 году приехала на несколько дней в Санкт-Петербург, а там — на каждой станции метро ориентировка на лучезарного мальчика, первоклассника, который пропал неподалёку от города по дороге из школы домой. Запал в душу. Какое-то время я следила за поисками. Прошло много лет: я окончила университет, вышла замуж, родила сына. Пропавший мальчик до сих пор не найден. Став мамой, я ещё острее начала воспринимать истории о пропаже детей, искать информацию о профилактике — так и узнала, что в Ростове тоже есть отряд „ЛизаАлерт“. С того момента желание стать частью этой команды становилось только сильнее. И как-то в один день всё сложилось: СМС-рассылка на телефон о поиске подростка, приезд бабушки, которая смогла остаться с ребёнком, и муж, решивший меня поддержать», — рассказала о начале своего волонтёрского пути ростовчанка.
Очень хорошо женщина помнит свой первый выезд. Её тогда поставили в тройку с более опытным поисковиком, которая дала несколько полезных рекомендаций:
«Не думайте, что если не нашли — приехали зря. Мы — кусочки большого пазла. Закрыли задачу — уже сделали большое дело».
Подростка в итоге отыскали. Для Татьяны это было настоящее счастье! И никаких сомнений, что она на правильном пути, больше не осталось.
Спустя время муж женщины тоже стал частью отряда. Супруги стали выезжать на поиски поочерёдно.
«В обычной жизни я — мама, жена и инженер в ИТ-компании. Горячо люблю свою работу, но всегда помню: каждый из нас — кусочек пазла. И если удаётся выкроить время или лишить себя пары часов сна — выбор однозначен: ехать на поиск. Дать шанс пропавшему человеку быть найденным», — подчёркивает женщина.
Набравшись немного поискового опыта, она стала заниматься профилактическим направлением: проводить беседы с детьми в качестве инструктора поискового отряда.
Найден. Жив
А вот Мария Жуйкова получила позывной «Игла». Девушка занимается, что называется, «полевой работой», а её умение ориентироваться на местности, разум и логика настолько остры, что позволяют ей, хоть без трудностей в этом деле и не бывает, находить пропавших детей даже в самых, кажется, безнадёжных случаях.
«Поздний вечер, падает заявка. Мне пишут добровольцы, чтобы я взяла их к себе в машину — в отряде это называется „формироваться в экипажи“. До точки сбора надо как-то добраться. Едем. Чаще всего — ночью, обычно куда-то в область. Надо перекинуться парой фраз, поддержать разговор, когда везёшь на поиск волонтёров — людей, которых видишь впервые», — начинает свой рассказ девушка.
«Для чего ты пришла в отряд?» — самый популярный вопрос. Самый простой и банальный, он будто напрашивается сам собой. Его, поясняет ростовчанка, задают практически всем.
Ответы бывают разными: «Хочу спасать людей», «Хочу помогать». Кому-то кажется, что поиск — как детективное расследование, хочется разгадать загадку, распутать клубок. Азарт своего рода.
«А что я? Полтора года назад пришла в отряд, чтобы ходить 10 тыс. шагов. Не очень благородная мотивация, не правда ли?» — улыбается девушка.
Волонтёры собираются у точки начала поиска — штаба. Там получают задачу. Одну, вторую, третью.
«Ночь. Идём по плотному подлеску, ветки в лицо — это у нас называется „мордохлёст“. Уставшие, грязные, с колючим репейником, забившимся в носки. Высвечиваем дорогу фонариком, сверяемся с картой, смотрим на экран навигатора, кричим в пустоту имя потерявшегося. Закрываем глаза и напряжённо вслушиваемся: не постучат ли палкой по дереву, не подадут ли сигнал, не долетит ли стон. Снова и снова».
Но тогда отвечала поисковикам лишь тишина. В обозначенном квадрате было пусто, все устали. Казалось, что всё зря.
«Мы часами ходили в темноте без какого-либо результата. Чувствую, как ребята падают духом. Сверяюсь с компасом: ещё пара галсов — и нужно возвращаться в штаб. Силы покидают. Опускаются руки. Но вдруг — треск рации в темноте. Голос с трудом пробивается через помехи, но можно разобрать два слова: „Найден. Жив“. Это было настоящее счастье! Мы приходим в отряд с разной мотивацией, но все без исключения остаёмся только ради этих слов», — уверяет Мария.
Обратно тогда ехали молча. Попутчики девушки спали, она только музыку сделал потише. Ведь утром — всем на работу. А в проезжающих мимо машинах никто даже не догадывался, что сегодня эти люди спасли человека.
На своём месте
Дмитрий Ермаков-Игнатьев, позывной «Корж», старший поисковой группы тоже поделился своей историей.
«Четыре года назад я, услышав одноимённую песню, которая в наших кругах является своего рода гимном, подписался на СМС-рассылку. Тогда я жил в Новочеркасске, в силу обстоятельств полноценно участвовать в поисках не мог, поэтому долгое время оставался наблюдателем. И хотя такая позиция меня не устраивала, где-то в глубине души я понимал: всему своё время», — говорит парень.
И оно настало. Около года назад молодой человек переехал в Ростов, сменил место работы и наконец вступил в ряды поисковиков. Но долгое время дончанин не решался выезжать на поиски, потому что считал, что мало для этого знает, боялся оказаться обузой. Поэтому кропотливо собирал информацию, изучал, анализировал, делал выводы.
«И вот день икс настал! Мой первый автоном, первый активный поиск, первый „Найден. Жив“. И понеслось... И как удивительно изменилась моя жизнь. Я начал осваивать те направления, о которых изначально даже думать не хотел. Повстречал много необыкновенных, таких разных, но таких близких мне по духу людей, обрёл новых друзей!» — говорит Дима.
И рассуждает вслух: «Наверное, это обычное дело в отряде: выходишь, чтобы найти кого-то, а находишь себя».
Днём — на работу, вечером — на поиски. Штаб, фонари, карты и прочёс бесконечной темноты в лесу и городе. А когда все задачи выполнены — в штабе ждут горячий чай, печеньки и тёплые беседы.
Всё чаще после таких неспокойных и бессонных ночей, расспросов близких и приятелей, поисковики приходят к одной и той же мысли: «Я на своём месте».
На защите «особых» семей. Дело всей жизни Татьяны Зуевой 
Герои тыла. Волонтёры Дона больше 10 лет возят гумпомощь на Донбасс 
Чуть не сошла с ума от боли. Вдова участника СВО основала группу помощи 
Миссия нести в мир добро. Как соединить желание людей помогать