Уроки отца. Любовь к профессии передаётся по наследству

Филипп Иващенко / АиФ-Ростов

На здании хирургического корпуса ростовской городской больницы №1 им. Семашко висит мемориальная доска: «Здесь во имя спасения тысяч жизней трудился великий хирург Шамиль АрифулловичТенчурин». Он руководил отделением более 40 лет и основал целую династию врачей. Старший сын, Руслан, выбрал кардиохирургию, младший, Ринат, пошёл по стопам отца.

   
   

«Я впервые пришёл сюда в 14 лет на летних каникулах поработать санитаром. Месяц мыл туалеты, убирал за больными, смотрел операции. Но я был к этому готов, потому что с детства все разговоры дома велись о медицине: мама, папа и старший брат - врачи. Я часто перечитывал хирургические книжки со «страшными» картинками из домашней библиотеки, ходил в кружок «Юный медик». Месяц работы санитаром для меня стал лакмусовой бумажкой, которая помогла определиться, идти в медицину или нет», - говорит Ринат Тенчурин, заведующий хирургическим отделением №2 городской больницы №1.

Ринат Тенчурин. Фото: АиФ-Ростов/ Ирина Прилуцкая

Дела семейные

- Ринат Шамильевич, вашим первым учителем был отец. Прежде врачебных династий в Ростове было больше, но потом с ними начали бороться...

Досье

Ринат Тенчурин. Родился в 1968 г.

Окончил лечебно-профилактический факультет Ростовского государственного мединститута, ординатуру на кафедре общей хирургии РОДНМИ.

Кандидат медицинских наук, врач-хирург высшей квалификационной категории. Автор и соавтор 5 патентов на изобретения в области хирургии. Опубликовал более 30 научных работ.

- Это нанесло вред и другим областям науки, но особенно медицине, ведь родители передают детям свой опыт ради одной благой цели - спасения жизни человека. Может быть, я пафосно говорю, но это так.

Во время учёбы в мединституте я работал санитаром, медбратом. На тот момент отец руководил отделением уже много лет. Он был очень строг и требователен как к себе, так и к окружающим, а ко мне - тем более. Со 2-го курса я принимал участие в работе хирургической экстренной бригады, где мы с другими студентами ассистировали опытным хирургам, перевязывали пациентов после операций, учились вести историю болезни. А потом уже дома мы с отцом обсуждали интересные случаи, лечебную тактику у поступивших в отделение пациентов. Я очень скучаю по тем часам и минутам. Для молодого специалиста это была бесценная школа.

В 98-м году в нашей больнице было организовано отделение экстренной эндоскопической хирургии, заведующим которого я был назначен: операции стали проводить через небольшие проколы под наблюдением видеокамер, которые проецируют изображение на монитор. Это позволило активизировать и выписывать пациентов гораздо быстрее, значительно уменьшив тяжесть операционной травмы. Впоследствии наше отделение стало специализироваться на экстренных и плановых больных, объединив традиционные и новые методы операций.

Традиции семьи врачей продолжаются. Моя жена по профессии врач-реабилитолог. Эти специалисты помогают людям восстановиться после тяжёлых неврологических заболеваний, травм. Младшему сыну всего 11 лет, но он утверждает, что тоже станет хирургом, пойдёт по стопам папы и дедушки.

   
   
Хирургией заболевают ещё в студенчестве. Фото: АиФ-Ростов/ Филипп Иващенко

Редкие кадры

- А нынешние студенты медуниверситета охотно идут в хирургию?

- Хирургией заболевают в хорошем смысле ещё в студенчестве. Во все времена в медицинском учились настоящие энтузиасты и те, кому не суждено было стать врачом. Но сегодня уменьшилось число студентов, которые активно участвуют в работе хирургических бригад, ходят на дежурства. Уже не так «бьются» за право ассистировать опытным врачам, особенно на сложных и длительных операциях. Но я бы не говорил об общем падении престижа профессии. Энтузиасты есть.

- Но врачей не хватает, и многие студенты по окончании вуза выбирают фармбизнес, а не медицину...

- Талантливых ребят нужно замечать и помогать им. Но сегодня несколько изменилась учебная система, которая готовит так называемых универсальных врачей. Не мне судить, хорошо это или плохо в масштабах страны, но многопрофильность мешает человеку найти себя в какой-то узкой специальности и готовиться к ней со студенческой скамьи. Здесь очень многое зависит от наставника, который прививает любовь к профессии.

Это раньше, когда представительства серьёзных фармацевтических фирм с мировой известностью только появились в России, туда уходили работать гораздо больше людей и зарабатывали они несравнимо большие деньги, нежели теперь. Выбирали эту сферу те, кто не нашёл себя в клинической медицине. Безусловно, были и те, кто имел все основания стать хорошими врачами. Но я не могу осуждать коллег, которые честно ответили на вопрос «должен ли я лечить людей?» Когда оперируешь и лечишь, ответственности куда больше. Повторюсь, в фармбизнес уходят сознательно.

- А едут ли сегодня молодые специалисты на село? Может быть, стоит вернуться к распределению, как это было в советские годы?

- Врачей в глубинке не хватает, но я думаю, что программы, которые сегодня предлагают молодым медикам, в том числе подъёмные, субсидии на жильё, могут исправить ситуацию. Центральные районные больницы очень неплохо оснащены, и врачи, если, конечно, они умеют пользоваться современным оборудованием, находятся в условиях, не худших, чем в городах. Среди бывших наших ординаторов многие живут на селе уже не первый год, работают заведующими отделениями, владеют современными методиками, имеют серьёзный врачебный авторитет.

Сделать сложную операцию и спасти жизнь - у каждого хирурга бывают такие случаи. Фото: www.globallookpress.com

В годы, когда существовало распределение, очень часто не учитывали личностных качеств каждого отдельного выпускника медвуза, а конкретно - кем он хочет быть. В качестве способа заполнить какие-то кадровые бреши это работало. Но сейчас с ними должна справляться система целевого обучения. Человек, имеющий льготы, должен отработать в том учреждении, которое заплатило за его учёбу.

Жизнь после жизни

- Наверное, врачебные ошибки есть у каждого, но их трудно доказать. Как больному избежать участи попасть к непрофессионалу?

- Хирургов, которые имеют хорошие отзывы и популярны у пациентов, достаточно много. Их находят по сарафанному радио и по Интернету. А о врачебных ошибках я бы не хотел говорить не потому, что защищаю честь мундира. Есть ошибки, которые легко доказать. Но нередко претензии пациентов к врачам не обоснованы.

- А бывали у вас, казалось бы, безнадёжные случаи, когда больной должен был умереть, но его спасли?

- В нашем отделении находился пациент с панкреонекрозом - с одним из самых серьёзных видов хирургической патологии. Пациент лежал в стационаре уже около 4 месяцев и перенёс 3 серьёзнейшие операции. И вдруг, когда, казалось бы, больной уже шёл на поправку, у него началось самое тяжёлое осложнение - кровотечение из «разъедаемых» соком поджелудочной железы сосудов брюшной полости. Больной потерял более 2 литров крови. Состояние было критическое, артериальное давление не определялось, но нам с бригадой удалось сделать сложную операцию и спасти жизнь. Уверен, что у каждого хирурга, оказывающего неотложную помощь, такие случаи бывают, и они запоминаются навсегда.

- Вы наверняка читали книгу вашего коллеги доктора Раймонда Моуди «Жизнь после жизни». Он предположил, что в момент смерти душа, покидающая физическое тело, переходит на новый уровень бытия. Вы верите в это?

 - Как традиционного врача, меня мало интересуют вопросы бессмертия души. Но, глядя на более старших коллег, понимаю, что возможно лет через 10 - 15 и я начну об этом задумываться. К этому надо прийти.

- Ну вам, наверное, хватает адреналина на работе. А в свободное время чем занимаетесь?

- Адреналина достаточно, поэтому с парашютом не прыгаю, на дельтаплане не летаю. Люблю море, горы, путешествовать на машине, познавать другие страны, обычаи...

Смотрите также: