В детстве его дразнили Колобком, историки называли лучшим лётчиком-снайпером двадцатого столетия, а враги впадали в панику при его появлении.
26 февраля 105 лет со дня рождения дважды Героя Советского Союза, уроженца Ростовской области Николая Гулаева.
Упрямый Колобок
Сегодня о Гулаеве бы сказали, что он эффективный летчик. При самом минимальном количестве боев среди воздушных асов времен Великой Отечественной войны (49) он лично, по разным данным, сбил 55 или 58 самолетов противника, и еще пяток – в составе группы. Коллеги говорили, что число это может быть выше раза в полтора. Николай Гулаев духом был необычайно щедр и мог приписать свой сбитый самолет менее удачливому собрату по воздуху.
А началась триумфальная история человека, которого дважды удостоили звания Героя СССР, в маленьком домишке, стоящим недалеко от реки Дон в станице Аксайской. Дом, где родился Николай Гулаев, к сожалению, не сохранился – родные продали его, а новые хозяева снесли. Зато сохранилась школа, где он учился, о чем свидетельствует мемориальная доска. Сейчас это гимназия № 3 имени Гулаева, и конечно, это заново выстроенная школа, а не то здание «семилетки», куда ходил маленький Коля в 20-30-е годы прошлого столетия.
«Дети писали на газетах, были часто голодны. Освещались классы керосиновыми лампами», — так вспоминала преподававшая в то время в школе Наталья Шапошникова.
В детстве невысокий и крепкий Коля Гулаев получил прозвище Колобок, но кто бы знал, какой твердый стержень внутри у этого «колобка». Сначала он был нацелен пойти по стопам отца, работавшего слесарем на заводе, но когда сам стал трудиться в той же профессии, случайно попал в аэроклуб. И пропал...
Но, чтобы стать членом аэроклуба, одного желания было мало: пришлось еще два года ходить в аксайскую вечернюю школу, семилетнего образования оказалось недостаточно. Ходил пешком – от завода в Ростове в родную станицу, упрямо наматывая километры.
В 1939 году Николая, уже немного поднаторевшего в летном деле, по комсомольской путевке отправили учиться в Сталинградское авиационное училище. Его Гулаев с отличием и закончил в 1940-м году, а через год началась Великая Отечественная война.
Заговоренный ас
Полк, в котором он состоял, войну встретил под Могилевом. Молодой и горячий летчик из всех сил рвался в бой, но все не складывалось. То полк перевели в Горький (сейчас Нижний Новгород), то в Пензенскую область, то Гулаева в числе лучших летчиков направили защищать Борисоглебск, но боев все не случалось. Так продолжалось до августа 1942 года, когда немецкая армия подошла к Сталинграду. И наконец горящего желанием воевать Гулаева отправили на Сталинградский фронт.
Дончанина руководство считало еще «зеленым» летчиком, и ночные вылеты ему запрещало. Но однажды терпение Гулаева лопнуло.
«Не дожидаясь приказа, Гулаев сел в свой Як-1 и, подбадриваемый авиамеханиками, вылетел на перехват. Была лунная ночь, и, хотя прожектора небо не подсвечивали, Гулаев увидел знакомый силуэт Не-111. Приблизившись на такое расстояние, что видны были отсветы выхлопов вражеского самолета, Гулаев нажал на гашетки. Бомбардировщик начал разваливаться прямо в воздухе, а затем рухнул на землю.
Когда Гулаев, вернувшись на аэродром, доложил командиру о сбитом самолёте врага, он услышал два исключавших друг друга приказа. Первым на него было наложено взыскание за самовольный взлёт, а вторым он был представлен к награждению орденом Красного Знамени и присвоению ему очередного воинского звания. 16 августа 1942 года в петлицах Гулаева засверкало по два красных кубика», — так пишет об этом случае писатель Владимир Жестков.
В 1943 году лейтенанта Гулаева направили в 27-й истребительно-авиационный полк. И там он восхищал своих и приводил ужас противника бесстрашием и безусловным талантом лётчика-аса. Сбив за время войны под шесть десятков неприятельских машин, он обучил этому ремеслу множество коллег. Товарищи всерьез считали его заговоренным: например, в первый же день битвы на Курской дуге (5 июля 1943 года) он шесть раз вступал в воздушный бой с противником, советские летчики под его руководством сбили тогда 16 фашистских истребителей.
«Говорить о «школе» Гулаева не принято, однако его особенная, вдохновенная и рискованная, внешне начисто лишённая какого бы то ни было практицизма манера ведения боя делает его по меньшей мере «символом» романтического направления в искусстве воздушного поединка», — пишет профессор Государственной академии славянской культуры Вячеслав Воробьёв, уточняя, что историки военного искусства называют Гулаева лучшим лётчиком-снайпером XX века.
«На 57 лично сбитых самолётов врага он затратил 69 воздушных схваток (эффективность – 0,82). У Кожедуба она составила 0,51, а у разрекламированного немецкого аса Хартмана – 0,4. Другое достижение Гулаева останется незыблемым, видимо, навсегда: 42 победы подряд в 42 боях», — с гордостью говорит ученый.
28 Сентября 1943 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза. А 2 Июля 1944 года уже Гвардии капитан Николай Гулаев награждён второй звездой Героя. Узнал об этом он в госпитале – в одном из воздушных боев Героя серьёзно ранили в руку.
К своим наградам Николай Дмитриевич, как любой фронтовик, относился с уважением, трепетно. Однажды из-за этого произошла забавная история, о которой вспоминал его товарищ, лётчик, Герой СССР Фёдор Архипенко: «Коля Гулаев кое-какие свои личные вещи и ордена положил в самолет за бронестекло, а во время обстрела техник самолета вытащил их, ибо боялся, что снаряд может попасть в самолет и ордена пропадут. Гулаев долго и упорно искал их во всех люках и отсеках, а потом, когда награды счастливо нашлись, так же долго и терпеливо выслушивал остроты товарищей».
Опальный Герой
По официальной версии, успешных боев у Николая Дмитриевича не было после тяжелого ранения. По другой, такая военная прыть аса неминуемо привела бы к третьей Звезде Героя, а это уже явный перебор. Есть и третья версия: карьере помешала скандальная история с дракой. Как рассказывали жена и дочь Гулаева, в 1944 году в одну из московских гостиниц одновременно заселили советских героев-лётчиков и их бывших противников – румынскую делегацию (в сентябре того года СССР подписал перемирие с Румынией). Причем последним предоставили гораздо более комфортные номера.
Ежедневно рисковавшие жизнью авиаторы не стерпели несправедливости. К тому же кто-то из членов делегации позволил себе оскорбительное высказывание – и завязалась потасовка, которая едва не стоила карьеры горячему асу. Гулаева понизили до штурмана, и до конца войны он уже не сбил ни одного вражеского самолета. Пресса, буквально кричавшая о лётчике-герое, внезапно перестала в упор его замечать.
Хватало и других поводов для переживаний. Война отняла у Гулаева не только нескольких друзей-товарищей, но и родного отца. Во время второй оккупации Ростовской области, фашисты повесили этого тихого, никакого отношения к боевым действиям не имевшего пожилого слесаря. Это несчастье, по рассказам товарищей, превратило весельчака-балагура в хмурого строгого человека.
«Хороший мужик»
После войны, в 1950-м, дончанин закончил Военно-Воздушную инженерную академию имени Жуковского, служил в Корее. После чего немилость власть предержащих сошла на нет, и он долгие годы занимал командные должности в войсках ПВО страны. Карьеру свою закончил в 1979 году в должности генерала-полковника авиации.
На малую Родину, в станицу, ставшую в 1957 году городом Аксаем, Гулаев приезжал довольно часто. Общался со школьниками, сотрудниками музеев, простыми горожанами.
Не стало Николая Дмитриевича в 1985 году, его жизнь унес инфаркт. Но старожилы до сих пор вспоминают его: «Хороший был мужик, душевный». В Аксае вообще бережно хранят память Гулаева, как уже упоминалось выше, здесь есть школа его имени, улица, названная в его честь и бронзовый бюст.
В местный военно-исторический музей он исправно передавал личные вещи: здесь до сих пор хранятся его фотографии, лётные очки, перчатки, шлемофон, кислородная маска, наручные часы, планшет, фотоаппарат.
«У нашего Героя, множество последователей и поклонников. Молодые люди, восхищаясь его подвигами, поступали в лётные училища, в кружках самолётостроения, конструировали точные копии самолётов, на которых летал Гулаев», — рассказывают в музее.
А местные школьники-краеведы продолжают выяснять все новые и новые подробности биографии знаменитого земляка и уверены: их ждет еще много неоткрытых страниц.