В Ростовском авиационном полку внутренних войск МВД России сегодня служит капитан Кирилл Субботин. Он командир экипажа вертолёта «МИ-8», того самого, на котором в своё время летал его однофамилец - Евгений Субботин, ныне подполковник в отставке, кавалер ордена Мужества.
Евгений Субботин. Родился в 1953 г., окончил Саратовское высшее военное авиационное училище и Сызранское высшее военное авиационное училище. Стаж службы в Вооружённых силах России 26 лет.
Командовал эскадрильей вертолётов «Ми-8» на космодроме «Байконур». Один из тех, кто стоял у истоков формирования Ростовского смешанного авиационного полка внутренних войск МВД России, здесь служил командиром звена вертолётов «МИ-8».
Участник боевых действий. Награждён орденом «За службу Родине» III степени, орденом Мужества, ведомственными медалями. Подполковник в отставке.
Женат. Трое детей.
В мае 1994 года ростовские вертолётчики приняли участие в операции по освобождению пассажиров рейсового автобуса «Владикавказ - Ставрополь», ставших заложниками террористов. Накануне Дня авиации России ветеран Ростовского авиаполка рассказал, как это было.
Повороты судьбы
- Евгений Борисович, редкое совпадение: два Субботиных, один и тот же вертолёт. В вашей лётной биографии много было подобных пересечений, таких сюрпризов судьбы?
- А жизнь вообще непредсказуема, такие преподносит сюрпризы, что нарочно придумать очень сложно. Разве мог я, например, предположить, что судьба двадцать пять лет назад сделает крутой вираж и я из мирного авиационного подразделения, занимавшегося обеспечением безопасности возвращавшихся с орбиты космонавтов, окажусь на Северном Кавказе? На Байконуре мы выполняли обязанности по охране космодрома - вполне мирные задачи. Во внутренних войсках только-только создавалась своя авиация. Новое назначение, новая часть. В сентябре 1990 года был сформирован наш Ростовский авиационный полк внутренних войск, а 18 февраля 1991 года мой экипаж уже летал в небе Ингушетии и Чечни. То раненых возили, то убитых. Скоро все наши полёты стали настоящими боевыми вылетами...
- Риск стал почти привычным делом?
- До тех пор, пока нам не пришлось освобождать заложников. Событие чрезвычайное, оставило тяжёлую зарубку на душе. В начале 90-х годов была серия терактов на транспорте. В декабре 1993-го школьников захватили бандиты в Ростове-на-Дону, а через полгода в Минеральных Водах пассажиры рейсовых автобусов оказывались в заложниках дважды - в мае и в июле. И вот 26 мая 1994 г. бандиты напали на пассажиров междугородного автобуса «Владикавказ - Ставрополь». В операции по освобождению заложников пришлось участвовать и моему экипажу.
- Как же вы, военный лётчик, оказались в эпицентре этого чрезвычайного происшествия?
- Мы работали в тот момент в г. Нальчике вместе с первым командующим войсками (тогда ещё Северо-Кавказского округа) внутренних войск генерал-лейтенантом Юрием Косолаповым, который инспектировал дислоцированные там воинские части. За помощью обратились сотрудники МВД по Ставропольскому краю. Командующий отреагировал очень оперативно, задал лишь один вопрос: «Кто полетит?» Самыми опытными командирами экипажей у нас в полку на тот момент были майор Александр Гасан и я. Выбор пал на мой экипаж. Террористы потребовали: десять миллионов долларов, заправленный вертолёт с безоружным экипажем. Они же определили маршрут полёта - в сторону Чечни, где в то время царило полное беззаконие.
- Что испытали вы, увидев озверевших бандитов?
- Я не ожидал, что преступники, захватившие пассажиров автобуса, такие агрессивные. Потом понял, что они пьяны, а некоторые и вовсе под действием наркотического допинга. Все были в резиновых масках на головах, имитирующих свиные головы. Один снял маску и говорит: «Я Ибрагим, командовать здесь буду я».
Взамен на наш экипаж (правым лётчиком у меня летал Леша Чинаров, бортовым техником был Толя Савчук) террористы обещали отпустить всех пассажиров рейса «Владикавказ - Ставрополь». Однако данное обещание преступники не сдержали: с собой в качестве живого щита они взяли пять человек из автобуса «Икарус», который по требованию преступников подъехал максимально близко к вертолётной площадке. В его салоне оставались пассажиры - школьники и несколько сопровождавших их родителей и педагогов. Под дулами автоматов пять заложников поднялись на борт, следом террористы занесли четыре большие клеёнчатые сумки с деньгами.
«Вынужденная посадка»
- Евгений Борисович, извините за наивный вопрос: а почему бездействовали сотрудники правоохранительных органов? Ну скрутили бы прямо у вертолёта бандитов, их же несколько человек всего было.
- Да, четверо. Но они были вооружены автоматами Калашникова и могли в любой момент открыть стрельбу по автобусу, а там дети. Условия террористы выдвинули жёсткие: деньги, вертолёт и никаких силовиков в радиусе прямой видимости. В 9 утра 26 мая мы вылетели. На борту пятеро заложников, четверо террористов и нас трое. Я знал, что за нами пять бортов должны полететь, и моя задача - продержаться в воздухе. Впереди было несколько посадочных площадок, контролируемых внутренними войсками. Но до них надо ещё долететь, а градус нервозности накалялся с каждой минутой. В дудаевской Чечне, граница с которой была уже близко, ничего хорошего, как вы понимаете, ни нас, военных лётчиков, ни заложников не ожидало. Прямо за моим командирским креслом Ибрагим тоже заметно нервничал. В какой-то момент его совсем переклинило. Он, передёрнув затвор, стал угрожать, что расстреляет одного из членов экипажа. Я решил блефовать. Мол, если не пойдём на вынужденную посадку сейчас же (из-за якобы вышедшей из строя гидравлической системы), вертолёт станет неуправляемым и рухнет на землю. Смотрю, внизу среди густого леса отличная поляна. Сели без выключения двигателей. Бандиты похватали свои тюки с долларами и бегом из вертолёта. Вдруг кто-то из них заметил в небе посланные нам в помощь «вертушки». Ибрагим с земли жестами показывает: «Взлетай!» - и с остальными обратно бежит к вертолёту. На то, чтобы подняться в небо, - несколько секунд. Я - ручку от себя, винт наклонил и вертолёт прямо на них повёл. Они, конечно, не ожидали. Если прямо над тобой взлетает вертолёт, то вихревые потоки от его винтов буквально прижимают человека к земле, на ногах трудно устоять. Бандиты попадали, мы через них - и в небо. Прошло всего несколько минут полёта - новая напасть: бортмеханик сообщил, якобы бандиты что-то оставили в салоне. Толя Савчук говорит: «Слышу, тикает, возможно, мина!» Передаю в эфир, что у нас экстренная посадка. Блистера открыли, и вместе с гражданскими - быстрей из машины. Отбежали. Ждём пять минут, десять, пятнадцать - тишина...
«Мне снится небо»
- И что дальше было?
Оказалось, это бандиты забыли две свои работающие радиостанции. Момент был очень напряжённый. Через несколько минут подоспели наши «вертушки», была слышна стрельба. Полчаса не прошло, как взяли всех преступников. Спецназовцы из группы «Альфа» очень профессионально сработали. Мы потом приземлились на ту же поляну, где были разоружены террористы. Метров на 50 вокруг она была вся засыпана денежными купюрами. Ни у кого из нас даже не возникло мысли наклониться и поднять хотя бы одну из этих бумажек. Совесть и честь дороже.
- Евгений Борисович, вы уже почти двадцать лет на пенсии, но говорят, что в авиации бывших не бывает.
- До сих пор снится простор, какой открывается на высоте даже из тесной кабины вертолёта. Давно на пенсии, но бываю у коллег на аэродроме. Вот посидел в том самом вертолёте, и кажется, что не заканчивалась моя лётная карьера. Приятно, что и наш винтокрылый труженик «МИ-8» по-прежнему в строю. Поговорили с его нынешним командиром, моим тёзкой Кириллом Субботиным. Оказалось, что одно и то же лётное училище закончили, в Сызрани. Правда, каждый в своё время. У нас часто повторяют: «Взлёт труден, полёт приятен, посадка непроста». Я бы добавил к этим словам одно лишь пожелание - чтобы служба была без чрезвычайных происшествий!
Татьяна МЕЖАНОВА
Аэрошоу радиоуправляемых самолетов и вертолетов пройдет на Дону 
Учения с участием около 90 самолетов и 50 вертолетов завершились в ЮВО 
«Роствертол» выпустит 8 самых грузоподъемных в мире вертолетов 
В Ростове пустят вертолётное такси?