О дне сегодняшнем, о возросшем интересе к искусству мы поговорили с заведующей историко-краеведческим музеем Таганрога Галиной Крупницкой.
Новый вектор
АиФ на Дону», Стас Падалка: Галина Александровна, весь прошлый год в стране наблюдался повышенный интерес к культуре. На выставки картин Айвазовского и Серова выстраивались очереди, какие раньше собирали разве что концерты рок-звёзд. В чём причина такого феномена?
Галина Крупницкая: Люди устали от виртуального, искусственного, которое почти стало нормой. Еда даёт только вкус. В фильмах много спецэффектов, но мало смысла. Когда-то это увлекало, потому что было внове. Но сейчас вопросов к себе и к жизни у людей накопилось много. Вот на выставки и пошли, чтобы утолить жажду чего-то настоящего.
Галина Крупницкая. В 1976 году окончила историко-филологический факультет Кабардино-Балкарского государственного университета.
Преподаватель. Организатор и оформитель многих музейных экспозиций и выставок.
Одна из инициаторов создания в Таганроге музейной коллекции личных вещей Фаины Раневской, а также самого полного архива её писем и личных записей.
С 1987 года заведующая Историко-краеведческим музеем Таганрога, дворцом Алфераки.
- Может, нынешний подъём интереса к культуре связан с проявлением духовного очищения?
- На мой взгляд, происходит другое: меняется вектор самопоиска. Раньше, в перестройку, многие пытались втиснуться в рамки чужой массовой культуры. И там себя не нашли. Сейчас приходит понимание, что изобретать велосипед не нужно, а искать себя лучше в себе же, в истоках своей культуры. Тем более, что её богатая кладовая, её духовный и смысловой потенциал ещё очень мало раскрыт.
- А не приведёт ли такая опора на себя к тому, что российская культура станет изолированной от мировой?
- Думаю, что знать свою культуру и псевдопатриотизм - вещи разные. Умение понимать как своё, так и чужое и есть духовное богатство. Недаром упоминавшиеся выше очереди собирались не только на Серова и Айвазовского, но и на выставку Рафаэля.
- Как писал Блок: «Нам внятно всё - и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений».
- Именно так. Кстати, не только столичными выставками выражен сейчас запрос на культуру. И в Таганроге, в нашем историко-краеведческом дворце Алфераки, посетителей последнее время стало больше. В новогодние каникулы, обычно самое сонное время в году, музей не только не пустовал, но и впервые за много времени перевыполнил план по посещаемости. Примечательно и то, как изменился наш «типичный посетитель».
Раньше приходили в основном туристы. Из таганрожцев - разве что школьники и, как вы понимаете, не очень-то по доброй воле. Сейчас посетителей стало гораздо больше. Кто же пришёл? Пришли таганрожцы. Взрослые люди, которых раньше в музей и калачом не заманишь. А сейчас они сами ищут в своём графике время, чтобы посетить музей. Ярче проявляется потребность осмыслить по-новому свой город, среду обитания, а следовательно, и самих себя.
- Может, это всё-таки явление локально-таганрогского характера?
- Похоже, что процесс этот всё-таки повсеместный. Например, скоро у нас, в Бальном зале дворца, будет давать концерт Максим Гуревич - скрипач Симфонического оркестра Юрия Башмета, сын руководителя Таганрогского камерного оркестра Александра Гуревича. После концерта у нас Максим едет на гастроли в ДНР, там уже висят его афиши, там его ждут. Согласитесь, если не только в тепле и уюте, но даже и в столь непростых условиях, как в ДНР, люди ждут сегодня скрипичный концерт, это что-то да значит?
- Галина Александровна, а в чём ещё выражаются сегодня эти изменения «культурных ветров»?
- Тем, что желание что-то почерпнуть из культуры чаще стало сопровождаться желанием что-то культуре дать, внести свою лепту. Оживились меценаты. Например, благодаря им сдвинулось не так давно с мёртвой точки создание музея Раневской в доме её детства, на улице Фрунзе, 10. Под руководством нашего старшего научного сотрудника Татьяны Артюшкиной уже идёт работа над будущей экспозицией.
Лично для меня ярким индикатором народного участия стала поддержка, оказываемая нашему фонду «Самбекские высоты». В 2015-м Таганрогский музей-заповедник учредил этот фонд для сбора пожертвований на возведение музея Великой Отечественной. Народ поддержал наше начинание всем миром. И поддержал не только деньгами. Люди приносят в дар семейные реликвии, передают находки поисковики. Кстати, многие эти находки только недавно подняты из земли, в том числе и той, на которой будет стоять музей.
Как результат народной помощи - строительство крупномасштабного музейного комплекса «Самбекские высоты», которое из-за кризиса вполне могло лечь в дальний ящик, начнётся уже в этом году. Это будет живой музей.
Миф или реальность?
- Надеюсь, в ближайшее время доведётся увидеть «Самбекские высоты» вживую. Кстати, вы, Галина Александровна, упомянули сочетание «живой музей». А бывало так, чтобы в вашем музее, дворце Алфераки, и правда что-то «оживало»?
- Привидения? Ну конечно, какой же для журналиста музей без привидений! Однако истории с привидениями в музее чаще всего выдумка. То же самое касается и привидений дворца Алфераки. Хотя совсем исключать возможность этого феномена, наверное, не стоит.
- Лет 10 назад обсуждалась история о призраке сарматской царицы, который якобы бродит по залам вашего музея. Что вы об этом скажете?
- Лично не встречались, поэтому сказать об этой представительнице сарматской знати ничего не могу. Но непонятные ночные вспышки в зале, где экспонировалось её погребальное убранство, камеры видеонаблюдения действительно фиксировали. Возможно, просто каприз техники. Но необычные случаи всё же бывают.
От одного из сотрудников я слышала, что когда он проводил инвентаризацию мебели в фондах и уже собирался «щёлкнуть» очередное старинное зеркало, то увидел в глазок фотоаппарата вместо своего отражения мужчину в старинном сюртуке и жабо. Тот строго смотрел на фотографа из зеркала. Хотя, вполне возможно, это в основном вымысел, из которого на 90% и состоят все музейные легенды.
- А в чём же тогда 10% правды?
- Наверное, в самой сути. В том, что есть ли привидения, нет ли их, музей в любом случае нечто живое. Думаю, что предметы, которыми пользовались люди (с которыми радовались или горевали, которым, может, даже молились), несут в себе больше информации, чем просто «длина, ширина, высота». «Энергетика, аура» - ведь эти слова уже входят даже в научный обиход.
Как-то в Ростове проходила конференция экстрасенсов и в Таганрог приезжал Павел Глоба. Войдя во дворец Алфераки, он сказал, что энергетика этого места добрая, гостеприимная. А подойдя к Гимназии (литературный музей А.П. Чехова. - Прим. ред.), сказал, что там веет смертью.
Досужие слова? Возможно. Но ведь когда Глоба говорил, ему ещё никто не рассказывал, что во дворце Алфераки действительно был коммерческий клуб и место действительно было гостеприимным. А в здании Гимназии во время оккупации располагалось гестапо...
«Не клади нож перед иконой»
- В театральную гримёрку принято входить только с левой ноги, нельзя ронять текст пьесы на пол. А есть ли у музейщиков свои приметы? Тем более, что вы сами сказали: в вашей работе есть некая таинственность.
- Я всегда осторожна в использовании предметов культа. Будь то ныне действующая религия или забытое верование древности. Культовые предметы, вещи намоленные, мы всегда стараемся экспонировать отдельно. И уж точно, не смешиваем их с предметами бытовыми. Глиняную миску, скребок для шкур и статуэтку какого-то божества мы никогда не поставим вместе.
Помню ещё из детства, бабушка как-то говорила мне: «Никогда не клади нож перед иконой». Почему? Видимо, что-то люди чувствовали задолго до слов об ауре и энергетике.
Как организатор многих музейных выставок скажу: если к предметам относиться без чуткости, ставить их вместе, видя, что они «не ладят» друг с другом, выставка не удастся. В лучшем случае люди просто не поймут, что им хотели донести, передать. В худшем...
Слава Богу, ничего «из ряда вон» у нас, в Алфераки, не происходило. Но разве мало примеров, когда, вторгаясь со «своим уставом» в какую-то неизведанную область, человек наживал себе беды?
Поэтому, например, я с большим сомнением отношусь к недавно озвученному проекту открыть музей в крипте Всехсвятской церкви на Старом кладбище. Да, Старое кладбище Таганрога - объект культурного наследия.
И всё же крипта (склеп в подвале церкви. - Прим. ред.) - место табуированное, запретное. «Криптос» - «тайный» в переводе с греческого. Размещать музей в склепе - по-моему, это слишком.
Это конфликт с той духовной субстанцией, которая очень требовательна к тому, насколько человек внимателен, чуток и уважителен по отношению к миру. Да и к себе. Именно эта субстанция помогает настоящему музейщику видеть в разрознённых предметах суть, а потом передавать эту суть другим людям.
Выставка артефактов «Дорога через обитаемый остров» | Фотогалерея
Выставка артефактов «Дорога через обитаемый остров» | Фотогалерея
Музей истории ростовского зоопарка откроют к его 90-летию 
Где посмотреть фотовыставку, посвящённую Крымской войне? 
Где на Дону можно увидеть останки южного слона – прародителя мамонта? 
Правда, что в Азове показывают картины, созданные на дне Чёрного моря? 
Зарплату работников культуры повысят на Дону