Телеграмма от инопланетян. На Дону бывший милиционер стал писателем

Между работой полицейского и литератора есть, как ни странно, определённое сходство – и тот, и другой по роду занятий должен знакомиться с массой людей и вникать в детали их жизни. Возможно, поэтому среди популярных авторов достаточно часто встречаются люди, некогда носившие погоны.

Вот и Сергей Понедельченко двадцать лет проработал в правоохранительных органах Белой Калитвы и все эти годы он приносил с работы истории, которые надеялся когда-то переложить в рассказы. Но удалось это ему, только когда вышел на пенсию и устроился журналистом в местную газету. Рассказы по большей части смешные, добрые и поучительные.

Новость по теме

Данил Корецкий рассказал почему Ростов считают «столицей маньяков»

Живите, кто хотите

Светлана Ломакина, «АиФ-Ростов»: Сергей, мы познакомились на профессиональном конкурсе, тебе там вручали награду как журналисту. Честно сказать, на бывшего сотрудника органов ты мало похож. Скорее, на научного работника. Как тебя занесло в милицию?

Сергей Понедельченко: Я родился в Баку, после школы поступил в институт нефти и химии и пошёл в армию, а когда вернулся в родной город, то не узнал его. Началась перестройка, армянские погромы, русских тоже не жаловали. Мы жили в центре города, но пришлось всё бросить и с одним контейнером переехать к родственникам в хутор Малая Мартыновка Ростовской области. Там было, как в «Простоквашино»: дом свободный, живите, кто хотите. Мама у меня бухгалтер, отец – электрик, в колхозе работа нашлась. Я тоже пошёл по деревенским специальностям, хотя раньше даже печку не видел. Потом сюда приехала моя будущая супруга, мы учились в параллельных классах в Баку. Поженились, родилась дочка, надо было что-то менять. Совхоз был виноградарский, там жизнь измерялась банками вина. Осенью собрали урожай, и до весны народ пьёт. Идёшь по улице – один фонарь и от него по грязи ползут еле живые тени. Я хотел, чтобы ребёнок рос в нормальных условиях: достал школьные учебники по русскому и английскому, подготовился и поступил заочно на журфак РГУ – писать я всегда любил, сотрудничал с местной газетой, поэтому меня взяли. А там мой одногрупник из Белой Калитвы рассказал, что у них образовывается муниципальная милиция, берут почти всех. Так я стал техником-криминалистом (сержантское армейское звание позволяло), потом поработал инспектором по делам несовершеннолетних, участковым, поднаторел и стал экспертом-криминалистом и даже возглавил экспертно-криминалистическую группу. И работал там до 2003 года. Оттуда перешёл в наркоконтроль, где благополучно проработал ещё восемь лет до пенсии. А как получил пенсионное удостоверение, перешёл через дорогу, зашёл в редакцию местной газеты, и Светлана Анатольевна Алипова, редактор, поверила, что я смогу быть журналистом, и взяла на работу.

«Дьяволица»

– Те рассказы, что я читала, по большей части очень смешные. Но, наверное, в реальной работе милиционера хватало не смешного, а страшного ?

– Да. За двадцать лет службы «на земле», набирается приличный багаж историй: встречи с людьми, кражи, убийства, изнасилования – «праздник» каждый день. Одно «цыганское» дело чего стоит – по нему даже сняли двухсерийный документальный фильм «Дьяволица». В 1995 году у нас в районе появилась банда цыган, которые убивали одиноких стариков. Схема была такая: днём цыганки ходили по дворам, заговаривали со старушками, те им всё о себе рассказывали. А ночью, если бабушка или дедушка жили одни, приезжала на машине банда, стариков пытали и убивали. Взять было у них нечего, поэтому забирали ерунду: тарелку жареной рыбы, железный старообрядческий крест, несколько сотен рублей. Орудовала банда не только в нашем районе, но и в Каменском – число жертв перевалило за второй десяток. В ОВД организовали следственную группу и два месяца их ловили. На одном из убийств я как эксперт выпилил фрагмент рамы, на которой был кровавый след пальца: убийца после совершения преступления вылезал в окно. Но след был не очень пригодным, тогда я нашёл и второй отпечаток, тоже наполовину пригодный – ситуация сложная, но шансы были. По совокупности двух следов я вручную по дактилоскопической картотеке две недели днями и ночами сверял отпечатки и всё-таки нашёл преступника. Мы распутали цепочку. Руководила бандой Вера Матвиенко, цыганка, которая не умела ни читать, ни писать, но обладала лидерскими способностями и звериной жестокостью. Рожала она, как из пушки, и на все убийства ездила беременной, сама участвовала в пытках и собрала вокруг себя друзей, для которых что убить, что высморкаться – одинаково. На следствии «дьяволица» вела себя очень нагло, а на «выводках», когда она показывала на месте преступления, как всё было, и собирались соседи, даже закрывала им рты. Ни капли стыда, ни раскаяния, ничего. Вот такая была совсем несмешная история.

Вас беспокоят с Сириуса

– Мороз по коже. Спрошу лучше про рассказ, в котором бабушка приходит к вам с заявлением о потере ауры. Это не выдумка?

Статья по теме

«Рак дурак». Ростовчанка победила страшный недуг и написала об этом книгу

– Нет. У нас была и такая, которая постоянно связывалась с инопланетянами с помощью шумовых эффектов. Стучала в стены, била по кастрюлям. Пила, правда. Как напьётся, так и налаживает внешние связи с галактикой, а соседи этого не понимают, звонят в милицию. Я прихожу и слушаю от старушки, что инопланетяне поднимают и опускают потолок, тем самым призывая к контакту, женщина на призывы отзывается, потому что переживает за судьбу родного района и всей планеты Земля. А я как участковый тоже не имею права оставаться равнодушным. Так было раза три или больше, в конце концов, я придумал, как это обойти: у меня среди местного населения были доверенные лица. Одного я и послал к ней, чтобы он передал ей от инопланетян на словах «телеграмму», что бабушке надо сидеть тихо, иначе прилетят враги инопланетян и всех нас уничтожат. Для закрепления пони­мания выдал доверенному лицу литр отменного самогона и денег на закуску. На какое-то время это помогло, но ненадолго. Опять зазвонили соседи. Тогда я придумал другой план: как только поступало заявление, я звонил бабушке и строгим голосом говорил: «Надежда Ивановна? Вас беспокоят с Сириуса. Вы обещали нас не выдавать? Так в чём дело?» Месяца три я продержался на телефонных звонках, затем меня перевели на другой участок. А потом уже совсем далеко от этого ушёл. И страшно рад. Потому что, как говорил Печкин, после пенсии жизнь у меня только начинается: поездки, конкурсы, премии, до замредактора газеты дослужился.

– Навыки сотрудника полиции пригодились в редакции?

– Конечно. К нам же тоже идёт поток людей со своими бедами, и я сразу по человеку вижу: ему действительно нужна помощь или просто не с кем поговорить? Также и в полиции было: если человек принёс обстоятельное заявление на соседа, значит шаг продуманный и чаще всего чем-то мотивированный. А если прибежал на эмоциях – это уже другое. Но всех секретов я тебе, конечно, не расскажу.

О любви и шоколаде

– Хорошо, давай тогда поговорим про любовь. Я ещё не все рассказы дочитала, но лирики там пока не нашла. А хочется.

– С любовью в сельской криминалистике сложно. Но есть история про шоколадные трусы. Итак, я был на одной краже, хозяйка состоятельная, муж у неё моряк дальнего плавания. Обрабатывал спальню и нашёл в шкафу в закрытой упаковке новые мужские плавки, которые очень пахли шоколадом. Я вещдок обработал – нашел на полиэтилене «пальцы». Хозяйка в ответ на просьбу забрать трусы покраснела и сказала, что возвращать их не надо. Ну что, в лаборатории я снял пальцы, а заодно перевёл с английского текст инструкции к трусам: плавки были... съедобные, из специального шоколада. Предназначались для эротических утех, поэтому хозяйка и стеснялась. Ну, что? Какое-то время вся милиция ходила смотреть на съедобные трусы. Они у нас лежали, лежали, а потом как-то у нас был какой-то праздник: коллега принёс выпивку, а закуски не было, и мы закусили трусами. Шоколад был качественный, одна резинка осталась.

Свою первую книгу представила журналист «АиФ-Ростов» Светлана Ломакина Подробнее

– После выхода на пенсию ты встречал своих героев в жизни?

– Когда в наркоконтроле работал, у нас был один хороший парень, в Чечне воевал, орден Мужества получил. А когда лежал в госпитале с ранением, его подсадили на морфий. Он вернулся домой и стал колоться. Мы его «приняли», парень сел на три года, но за хорошее поведение досрочно вышел. И вот недавно я делал дома ремонт и по объявлению нашёл человека, который занимается натяжными потолками. Пришёл на встречу, а это тот самый парень. Узнали друг друга. «Ну, – говорю, – видимо, договор наш отменяется?» – «Почему же? Всё сделаем. Я вам даже благодарен за то, что вы меня посадили, сам бы не соскочил». Вышел, начал заниматься делом, купил машину, жизнь стала потихоньку налаживаться. И скидку сделал, и потолки поставил хорошо.