Холерные бунты. Как на Дону в старину боролись с эпидемиями?

Самое страшное во время пандемии – паника. Почему во время эпидемий люди перестают доверять врачам, как пищевое табу влияет на здоровье и как боролись с мором на Дону? Об этом «АиФ-Ростов» поговорили со старшим научным сотрудником лаборатории филологии ЮНЦ РАН Татьяной Власкиной.

Враг невидимый

Юлия Морозова, «АиФ-Ростов»: Отношения между человеком и болезнями с глубокой древности были очень непростыми, наполненными мифами и поверьями?

Татьяна Власкина: Небольшая часть недугов воспринималась как нечто естественное, доступное врачеванию: травмы, отравления, простуды, но и тут – без лихого глаза и шашка не сечёт, то есть могли заподозрить влияние сверхъестественных сил. На Дону любое детское беспокойство – бессонницу, плаксивость объясняли действиями криксы, её представляли как вёрткую старушку. Крикса колет и щекочет младенца, не даёт уснуть. Её отгоняли звуком погремушки, клали в люльку веретено, челнок для вязания сетей: мол, старушка будет занята и ребёнка не тронет. Болезни же инфекционные (моры, поветрия) – воспринимались демонически. Основатель Донского музея Х. И. Попов записал где-то в Раздорах предание про битву казаков с турками. Они не знали, что кроме врага видимого против них восстал и невидимый – чума. Победили в бою, но чума «прицепилась» одному казаку за стремя, и стали падать воины от неведомой причины. Только один домой добрался. Да лучше бы и этого не было: следом вся станица полегла. Никто не смог помочь. Вплоть до начала XX в. простой народ не сомневался, что подобное бедствие – кара Божья. Донские казаки – не исключение. Весь арсенал народных средств – травы, минеральные смеси, заговоры и т. п. был бесполезен при разгуле мора. Непостижимость распространения болезни внушала ужас.

– То есть позиция по отношению к эпидемиям – пассивная?

– Да. Сегодня даже у верующих не часто можно встретить осознанное отношение к древним установкам, разве что у старообрядцев. Но религиозная этика поведения в болезни требует молиться, просить исцеления как прощения за свою вину. Необходимо соблюдать строгую аскезу – воздержание, постная пища. Последнее похоже на спрятанный среди религиозных установок рациональный опыт – ведь и врачи советуют ограничиться лёгкой пищей. Пищевые табу бывают очень показательны.

В карантин!

– Пищевое табу?

– Запрет на употребление в пищу тех или иных продуктов. Обычно запрет объясняется религиозными причинами, которые не всегда кажутся оправданными. Свинину не едят жители территорий с жарким климатом: мусульмане, иудеи, буддисты. Казаки раньше свинину не одобряли: «грязная пища». Известно, что в жару свинину практически невозможно сохранить от порчи. То есть, этот запрет тысячи лет оберегал людей от отравлений. Ещё пример. Во время голода 1921-го, 1932–33 гг. дончане ели сусликов, но скрывали это от старших родственников и санитарных служб. Старики считали, что грех, и ссылались на священное писание, а госслужбы могли и под арест взять. Так вот, в Центральной Азии лёгочная чума всегда была большой проблемой: смертность до 99%, вспышки были вплоть до недавнего времени. И только в начале XX в. вирусологи доказали, что переносчик лёгочной чумы – сурок тарбаган (родственник донского байбака, суслика). Летучие мыши, между прочим, давно признаны переносчиками опасных заболеваний, а между тем, в Китае ими питаются. Хотя по всем библейским канонам они относятся к тем животным, которых нельзя есть. Вот и недооценивай после этого старые табу.

– А такая мера борьбы с эпидемией как карантин, когда появилась?

– Когда именно пришло твёрдое знание, как и зачем нужно изолироваться, сложно сказать. В XVIII–XIX веках заражённые чумой казаки-некрасовцы целыми семьями закрывались в домах. Узелки с пищей им подавали соседи через окно при помощи длинной палки. В русских деревнях существовала практика бесконтактного снабжения продуктами целых деревень, охваченных чёрной оспой – купцы просто оставляли их в условленном месте, забирая взамен деньги или вещи.

Подобным же образом поступали и на Дону во время эпидемии дифтерита в 80-е годы XIX века. Правда, при этом продолжали раздавать родственникам и соседям одежду умерших детей «на помин души». Так что эффект от карантина был относительный.

В медицинских отчётах того времени можно встретить жуткие сообщения о хуторах, где умерли все дети. При Елизавете Петровне на Дону началось развитие санитарно-эпидемиологической службы. Указом от 1749 года было велено помещать в карантин служащих гарнизона Темерницкой таможни, для этих целей разбили неподалёку специальный лагерь. Позже центром донской карантинной службы стал портовый Таганрог. При Екатерине II возникла необходимость контроля над массами разноплемённых переселенцев. Были организованы карантинные заставы по границе Дона и Кубани, где вновь прибывшие (гражданские и военные) могли находиться до 6 недель. Главный карантин Приазовья считался чуть ли не лучшим в России. Есть документы, рассказывающие о методах, которые применялись для дезинфекции, которая стала вторым по значимости способом борьбы с эпидемиями после изоляции.

Для обеззараживания использовали уксус, им промывали раны, оспенные нарывы, вскрытые чумные бубоны и т. п. Для скорейшего заживления вскрытых язв применяли дёготь, различные составы – для обработки помещений. В XVIII веке было популярно европейское учение «О миазмах» (запахах), именно там пропагандировались различные виды окуриваний при эпидемиях, в том числе табаком, серой, смолой хвойных деревьев. Помимо помещений окуривали почтовые бумаги, деньги. Либо делали так: приезжает гонец с депешей издалека, и есть опасения, что он может быть переносчиком заразы. Тогда в руки бумаги не брали, заставляли курьера стоять в отдалении и читать документы вслух. Писарь на слух составлял копию. Страна большая: пока депеша достигала адресата, её могли переписывать несколько раз. Деньги тоже обрабатывали крепким уксусом. Потом взяли на вооружение известь, хлорку, карболку.

Ликбез по коронавирусу. Рассказываем, что означают новые термины Подробнее

Однако в каком количестве они безопасны для людей? Единого протокола, как сказали бы сейчас, долго не существовало, нередко дозу для обеззараживания неверно рассчитывали. При хлорировании воды в колодцах случались отравления, при обработке поверхностей и предметов известью, карболкой – ожоги. Ну и, помимо названных, активно применяли ртуть, серу, в том числе и вовнутрь. Естественно, это не способствовало установлению доверия между медиками и населением. Только открытие антибиотиков и противовирусных препаратов вывело борьбу с эпидемиями на новый уровень, когда даже можно было говорить о полном уничтожении тех или иных повальных недугов.

В конце XVIII в. при главном карантине Приазовья готовили для нужд войска младший медицинский состав из числа казаков: отбирали смышлёных молодых людей и отдавали под опеку профессионального доктора. Это был настоящий прорыв, потому что население росло, а профессиональной помощи недоставало.

Коновал в помощь?

– В станицах по-прежнему обращались к знахарям и повитухам?

– Да, и при этом помощь, скорее, было можно получить от коновала, чем от настоящего доктора: при казачьих войсках, естественно, было много коней, поэтому ветеринария развивалась прежде медицины. Логика была такая – человек и потерпеть может, а вот скотине надо помочь незамедлительно. Ещё так говорили: лошади денег стоят, а солдатиков бабы нарожают.

Когда повивальная бабка сталкивалась с тяжёлым случаем, например, ребёнок «не так шёл», то в первую очередь бежали не к фельдшеру, а коновалу. Он в случае чего мог и кесарево сечение сделать.

– Страшный спутник эпидемий тогда и сейчас – это массовый психоз?

– Известный феномен – в самый ответственный момент врачам перестают доверять. Вообще, при многих заболеваниях психика переживает атаку. Но вообще часто работа эпидемиологических служб воспринимается как репрессивная. Выше я уже немного касалась этого момента. Всё имеет свои корни. В той же Центральной Азии одним из способов борьбы с летальными эпидемиями в критических случаях было уничтожение поселений вместе с людьми, старожилы ещё могут помнить такое по рассказам старших. Конечно при подобной угрозе, вероятность которой «сидит» в исторической памяти, может быть и бунт, и бегство. Вспомним знаменитые холерные бунты. В 1892 г. пошёл слух, что англичане сговорились то ли с царём, то ли с продажными генералами потравить русский народ. Как нарочно, на время дезинфекции в Петербурге царская семья уеха­ла в летнюю резиденцию. Это спровоцировало ещё одну волну слухов, ага, мол, сами покинули город, чтобы не отравиться.

В это же время в Поволжье – страшный очаг холеры, введение жёстких противоэпидемических мер, и оттуда пошли по России страшные рассказы. Будто бы санитары ездят по улицам в конных повозках и железными крючьями выцепляют из толпы людей, бросают в ящики («гробы»!), наполненные известью. Масса очевидцев происходящего нашлась. Дальше – больше. Нижневолжскому г. Хвалынску не повезло с санитарным врачом Молчановым, его не любили. Все меры, которые он предлагал ввести для борьбы с холерой, саботировались населением. Параллельно слухи и реальные тяготы эпидемии довели горожан до экзальтации. Закончилось всё тем, что врача Молчанова убили, в городе 2 дня длились беспорядки и погромы, а затем были введены войска, которые разогнали буйную толпу плетьми и картечью и после ещё оставались для поддержания порядка 2 месяца. Был суд. Четырёх зачинщиков приговорили к смертной казни, около 60 – к каторге.

Красота под штрафами. Сможет ли бьюти-сфера легально работать на Дону Подробнее

– Хорошо, что сейчас есть небывалые возможности для информирования людей: ТВ, интернет, не говоря о печати и радио.

– Но при этом сохраняется странная тенденция: чем больше людям объясняют, тем больше они становятся недоверчивыми. Стоит заметить, что современная информационная среда обладает многими свойствами устной традиции, причём в усиленном виде. Специалисты по изучению актуального фольклора с первых дней пандемии коронавируса занимаются сбором слухов, мемов, рецептов, рассказов «одной женщины из Италии», пророчеств и т. п. Это полноценный современный фольклор. Например, кочующие в Сети сообщения о том, что вышки 5G распространяют вирус. Дошло до того, что в Великобритании и некоторых других странах их начали поджигать. Забавны также способы лечения, предлагаемые народными экспертами: водка, имбирь, освящённый ладан – самые более-менее безобидные. Про глупости говорить даже не буду.