Если на столе нет рыбы, на нём, считай, ничего нет. В этом были уверены донские казаки, одним из основных промыслов которых наряду с охотой была рыбная ловля.
Где, что и на какую наживку ловили донцы, выяснили у историков.
Почему рыболовство?
Донская земля – уже давно житница страны. Но так было не всегда. Дело в том, что из-за постоянного противостояния с турками, которые обосновались в Азове, сельским хозяйством в полной мере казаки заниматься не могли. Это требовало долгосрочного вложения сил, а казакам нужно было ходить в походы и отбивать нападения.
«Именно поэтому отрасли присваивающего хозяйства – рыболовство и охота получили у казаков значительное развитие. Здесь не нужно было ждать годы, чтобы воспользоваться полученным «урожаем», просто надо было взять готовое у природы – реки, озера, моря. Этому также способствовал и образ жизни казаков как воинов, не расстававшихся с оружием, и характер их расселения по берегам Дона и других рек, где в пойменных местах водилась дичь, а в реках – рыба», – в своей книге «Рыбный промысел казаков донских, запорожских, кубанских в северном Причерноморье в XV–XVIII вв.» пишет Михаил Куманцов.
К тому же, правильным образом приготовленная рыба служила степным рыцарям и походной пищей, её можно было запасти впрок.
Несмотря на то, что рыбы в Дону в те времена было много, казаки браконьерства и тогда не допускали.
«Для наблюдения за правильным ведением рыболовства и недопущения в донской тоне хищников в гирлах находился так называемый Каланчинский караул, ниже которого запрещалось ловить рыбу какими-то ни было ловушками. Каждый рыбак должен был иметь билет от войсковой канцелярии, дающий право свободного промысла в дозволенных местах. Для поимки хищников существовало два войсковых смотрителя рыбных ловель, назначавшихся войсковой канцелярией из старшин и имевших под своим началом вооружённую команду. Рыбные угодья берегли. Донские казаки при проходе из Азовского моря в Дон вытаскивали баркасы на берег, просушивали, выскребали борта, чтобы не занести в Дон инфекцию, и только тогда шли в свои станицы и хутора», – в книге «Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков» пишет краевед и историк Галина Астапенко.
Несметные богатства
По словам Астапенко, настоящим центром рыбной ловли и последующей заготовки был Черкасский округ. Так в станице Старочеркасской в начале XX в. на 11 560 казачьих душ обоего пола было 458 рыбаков.
в Черкасском округе – 357 пудов красной рыбы, 67 421 пуд белой рыбы, 255 747 штук сельди, 50 пудов икры;
в Ростовском округе – 2105 пудов красной рыбы, 99 880 пудов белой рыбы, 534 250 штук сельди и 151 пуд икры;
в Таганрогском округе – 5341 пуд красной рыбы, 61 644 пуда белой рыбы, 478 329 штук сельди и 390 пудов икры.
Что и чем ловили
«Все орудия лова можно разделить на сетные и крючные. Собственно, сети были трёх видов: ставные – устанавливались с помощью кольев, плавные – поддерживались на плаву с помощью поплавков и буйков, накидные – выбрасывались из лодки в момент хода рыбы и накрывали её», – пишет Галина Астапенко.
Как отмечает Михаил Куманцов, ловили чаще всего неводами. Он цитирует «Записки Одесского общества истории и древностей»: «По десяти человек на том и на другом берегу тянут расширяющийся к средине невод на несколько сот шагов вниз по реке – работа трудная и медленная».
«На участке Дона между Темерником и Донцом (также недалеко от Черкасска) поперёк реки были натянуты ставные невода. Этими сетями в одну тоню вытаскивают рыбы обыкновенно до двух тысяч штук, а именно: карпов, судаков, окуней, секретов (род судака), чебаков, щук, чехоней и разной другой мелкой чешуйчатой рыбы. Каждому владельцу приходится в сутки вытаскивать по три тони», – продолжает историк.
«В Дону водились такие виды рыб как белуга, редкая в Дону. Обычно выше Ростова не поднималась. Поймать её можно было с марта до середины мая, а потом она снова уходила в море. Осетры, наоборот, поднимались далеко вверх по Дону и Донцу, проникая в Чир, Медведицу и Хопёр. Входили в Дон в конце марта, а скатывались в море в мае месяце. Ловили их сетями на перекатах или каменистом дне. Севрюга – более многочисленна. Ловилась в Дону с апреля по июнь включительно. Стерлядь в низовьях Дона встречалась довольно редко, а вверх по Дону, Донцу, Хопру, Медведице и другим рекам ловилась в больших количествах. Это единственная из красных рыб, живущая постоянно в реках. Из белой рыбы наибольшее значение имел судак (сула). Усиленный ход его из моря в реку отмечался дважды: с июля по ноябрь и с февраля по конец апреля. В апреле мечет икру по разливу, а в мае месяце его молодь уходила в море. Чебак входил в Дон одновременно с сулой. Его молодь оставалась в озёрах и реках, но большая часть уходила в море в конце мая. Сазан идёт вверх по Дону немного позже сулы и чебака и мечет икру по мелководьям и разливам, среди кустарников. Часть рыбы уходила в море, часть оставалась в реке, по ямам.
Донская селёдка различалась не по видам, а по величине. После вскрытия льда на Дону шла мелкая, её ловили черпаками, а в апреле месяце в Дон входит оселедец «мерный» и «полумерный». Молодь скатывается в море в мае месяце», – рассказывает Галина Астапенко.
Конечно, сейчас донской край не может похвастаться таким изобилием рыбы, а в сельском хозяйстве занято больше жителей региона, чем в рыбоводстве. Но всё ещё невозможно представить себе берега Дона без рыбаков, а наши столы – без сушёной и вяленой рыбки. Думается, что эта традиция не канет в Лету никогда, пока жив род казачий.