Это писатель и сценарист Валерия Байкеева. В середине октября во всех кинотеатрах страны прошла премьера фильма «Несокрушимый», снятого именно по её сценарию. Также в творческой биографии Байкеевой такие ленты как «Власик. Тень Сталина», «Эйнштейн. Теория любви», «Жуков», «Маргарита Назарова» и многие другие.
«АиФ на Дону» пригласил Валерию Байкееву в гости.
С собой - не скучно
Светлана Ломакина,«АиФ на Дону»: - Валерия Рифатовна, люди, которые читают вас в соцсетях, упиваются байками о Ростове и просят книгу. Будет?
Валерия Байкеева: Будет. И не только байки, но и рассказы, и стихи. Сделать это было непросто, потому что издательства считают, что только во времена Вознесенского и Евтушенко людям были интересны стихи. Но это неправда. Я позавчера была на концерте, читала, люди аплодировали стоя. Потому что людям хочется прекрасного, им его просто не дают. Что касается книги, то сейчас мы находимся в переговорном процессе с одним крупным издательством, предполагаем выпустить серию баек о Ростове, Москве и Питере. И ещё будет роман, подробности которого я разглашать не могу.
- Известность пришла в вам уже в зрелые годы, когда вы уехали в Москву. Не страшно было срываться?
- Я отношусь к тому счастливому типу идиотов, которым с самим собой не скучно. Это первое. А во-вторых, я по гороскопу Близнец. Близнецы это дети. И от любопытных взрослых дети отличаются одним качеством - они любознательные. Моя любознательность вела меня по жизни. И всё было в кайф до последнего времени.
- Что сейчас не так?
- Лопаются рынки. Кинопроизводство выбрало, на мой взгляд, очень нечестный путь, когда сценаристы не могут ни на что повлиять. Мы и так-то люди бесправные, от нас в конечной версии фильма мало что зависит. А сейчас продюсеры продвинулись ещё дальше в своём имперском хамстве: дайте заявку, напишите эпизодник, первую серию в диалогах, ещё одну серию, и тогда мы подумаем, купить у нас это или нет?
Кризис временный
- Почему так? Переизбыток сценаристов?
- Недостаток денег. С деньгами в стране беда, воровать хочется как и раньше, а возможности уже не те. Экономят на всём, снижают качество. Как-то я сидела в одном высоком кинокабинете. И помощница одного официального лица говорила по телефону: «Алё, здрасьте! Это Виталик? Скажите, пожалуйста, Виталик, вы ведь оператор? Какая красота! Вы снимали? Свадьбы, юбилеи, детские дни рождения? О, прекрасно! А хотите к нам в сериал оператором? Правда? Так мы вас ждём!» Я послушала это и поняла, что сейчас наступила эра Виталиков. Виталики везде: в газетном деле, в киноделе, в медицине, образовании и в руководстве страной. Я ответила?
- Вполне. И тут вопрос по фильму «Несокрушимый». Вокруг ленты развернулись настоящие баталии историков. Что там не так?
- В фильме появилась дополнительная любовная линия, которую написали для жены продюсера. Это нарушило тайный ход карты. Те, кто сочиняли историю с женщиной на фронте, даже не подумали о том, что фронтовые романы были под запретом, за них можно было загреметь. И тому подтверждение - прекрасный фильм «А зори здесь тихие». Кто смотрел, вспомнит судьбу Жени Комельковой, которая была походной женой у командира, её убрали с фронта. Так что ситуация с «Несокрушимым» меня удивила. Но не очень. Сценарист ко всему привыкает.
- Но вы преподаёте, работаете с молодёжью. На них-то надежда есть?
- У меня нет очень молодых. В сценаристы идут люди состоявшиеся. Но есть десятиклассник Володя Ковальчук. Хочу, чтобы запомнили это имя. Это практически реинкарнация Серёжи Бодрова. Я его первый раз увидела, испугалась, что у меня сидит Брат. Двойник во всём - такой же борец за справедливость, снимает шикарные короткие метры. Очень одарённое существо.
А если говорить о молодёжи в целом, то... Как-то пошла я в букинистический магазин, сидела, листала книги. Припёрлась толпа подростков. В дредах, пузыри жвачки на мордах. Я сижу и думаю: вот те, к которым я не достучусь. И вдруг слышу, как один из мальцов спрашивает консультанта: «"Выигрыши" Кортасара есть?». Я стала слушать дальше. А там был специфический, почти профессиональный литературоведческий диалог между мальчиком и продавцом. Рядом с ними вертелась девчонка без юбки. А потом они пропали и кто-то из компашки говорит: куда Гвоздь с Настькой делись? Ему отвечают: они поехали в богадельню, потому что родители Гвоздя сдали туда бабку. И Гвоздь с Настькой ездят к старухе, чтобы она не угасала от тоски. Ребята поднялись и направились следом. В тот день я поняла, что кризис в стране временный и есть кому ещё писать...
Три города -три женщины
- Валерия Рифатовна, когда готовилась к интервью, то ничего не нашла о вашей личной жизни...
- Я абсолютно одинокий волк, но с семьёй. Часть моей семьи живёт в Ростове-на-Дону: мама, друзья, близкий человек, кошка Маргарита. Другая часть в Москве. Детей я не завела осмысленно. И слава Богу. Как автор я очень непростой человек, каждый сценарий - это твой ребёнок, ты его шлифуешь до бесконечности. Своего ребёнка я бы замучила. Поэтому мне достались дети моих друзей и с ними мы прекрасно ладим.
- Вы так много говорите и пишете о Ростове, Москве и Питере. А если бы я попросила вас представить эти города как трёх женщин?
- Да пожалуйста! Ростов и Москва очень похожие. Потому что московский шик скрывает под собой купеческую натуру - купи-продай. А в ленинградской - яд болотный, сырость Балтики и каналов Невы выдали удивительную бледную поганку с невероятным чувством внутреннего достоинства и самодостаточности. Петербург я представляю Ахматовой. А Ростов - это румяная Маруся Климова. Отчасти Мурка, но та, что с высшим образованием, со знанием жизни. В ней есть криминальный замес, но он не мешает жить хорошей человеческой жизнью. Москва - это Катя Тихомирова из «Москва слезам не верит». Она хочет достичь! Москва - это город достигателей. Я ненавижу, когда меня спрашивают, удалось ли мне покорить Москву? Да я её и не покоряю. Если начнёшь покорять чего-то, покорят тебя. Мне это зачем? Я человек достаточно независимый.
- В Москве вы живёте уже тринадцать лет. Ростов изменился за годы, в которые вы бываете здесь наездами?
- Изменился, конечно. Он убит. Но всё равно встанет. Потому что волшебный. Вернутся и «Красная Шапочка», и «Солнце в бокале», и другие визитные карточки города. Я работала и жила в Америке, не передам, с каким пиететом они охраняют каждую свою веточку и камушек. А когда иду по Ростову и вижу как реставрируют лепнину, мне очень хочется зайти к людям, которые управляют этим городом и сказать: ребята, вы не охренели? В Нью-Йорке, чтобы сохранить на Манхэттене особняк, который называется «Сёстры», из бюджета города заплатили за то, чтобы мимо не провели автодорогу, чтобы сохранить садик. А у нас в той же ситуации просто вырубают деревья. Зачем? Потому что в Москве так делают. Но нам зачем так, как в Москве? Равняться надо на какие-то хорошие вещи...
- Валерия Рифатовна, мы начали наш разговор с книги, давайте книгой и закончим. Вы сейчас пишете учебник по психологии драматургии. Подобных изданий тьма. Зачем?
- Тьма книг о том, как строить сюжетные перипетии, а о том, как сделать героев живыми, почти ничего не написано. Приступить к этой книге меня вынудило то убожество, которое я сегодня вижу на экране. Поверьте, любителей сериалов «Кровинушка» и «Скотинушка» не так много. Я вижу по своим студентам, что нужен не сюжетный нафталин, а что-то настоящее, живое. Настоящее - это люди, живое - это чувства. Они никогда не устареют и не перестанут быть интересными. И я занимаюсь только тем, что мне интересно. Говорят, это и есть ростовский характер.