Но благодарности от современников легендарный градоначальник при жизни так и не снискал. Более того, «прививку цивилизованного образа жизни» многие воспринимали в штыки. Одни считали его идеалистом, другие - дельцом, не гнушавшимся для своих целей выбором средств. Впрочем, когда мэра уже не стало, хоронить его пришёл весь город, а на могильном памятнике выбили всего три слова - «Андрей Матвеевич Байков», подразумевая, что этому человеку регалии ни к чему: его и так все знают…
Непростое наследство
Ростов достался Байкову в таком состоянии, что далеко не каждый согласился бы его возглавить. В середине XIX века нынешняя донская столица считалась грязным, запущенным городом, без уличного освещения и мостовых, пристанищем биндюжников в отличие от соседнего портового Таганрога, в котором и предпочитали вести дела промышленники.
Но Андрея Матвеевича это не смущало. На Дону он, сын небогатых петербургских дворян, оказался случайно. Получив ранение в ходе Крымской войны, штабс-капитан отправился на юг лечиться и за время больничного отпуска успел подружиться с местным офицером ополчения Павлом Чеховым. Вместе они учредили компанию по снабжению воюющей армии продовольствием, которая позволила будущему отцу великого писателя перебраться в процветающий Таганрог, а Байкову наладить связи с ростовскими купцами. Они-то и выдвинули предприимчивого петербуржца в градоначальники, не подозревая, чего им это будет стоить.
Тридцатилетний Байков должен был занять номинальный пост. Видимо, разруха, которая царила в то время в городе, была многим на руку. Но молодой чиновник решил навести порядок - полетели головы. Взялся он и за горожан: заставил домовладельцев мостить тротуары у парадного входа, а тех, кто выбрасывал мусор в неположенном месте, нещадно штрафовал. Благодаря этому нововведению появилась улица Пушкинская - бывшая Генеральская балка, которую до этого использовали как стихийную свалку.
Спустя два года в городе зажглись керосиновые фонари, по новой мостовой на Садовой пустили чудо техники - омнибус на конной тяге, а после того, как появилось паровое водоснабжение (100 тысяч вёдер в сутки), на перекрёстках выросли первые колонки.
Листая открывшуюся в Ростове первую постоянную газету, горожане первым делом заглядывали в официальную хронику, любопытствуя, что ещё нового придумал городской голова. Не учудил ли чего вроде первой городской библиотеки, проект которой поначалу приняли в штыки. И наконец-то Ростов и Нахичевань соединила дорога, разговоры о строительстве которой шли в течение пятнадцати лет. Так на юг потянулись состоятельные люди со всей страны, к услугам которых заработали первые на Дону биржа и кредитное общество.
«Денег нет, но вы держитесь!»
Деньги на все эти новшества Андрей Матвеевич собирал налогами, хотя тогдашние законы не позволяли муниципалитету самостоятельно обкладывать народ данью. Неудивительно, что недовольных также хватало. Не прошло и года со вступления на новую должность, как по доносу к Байкову нагрянула московская проверка, но, увидев, как преображается город, оставила его в покое. Впрочем, спустя семь лет недоброжелателям удалось всё-таки добиться своего.
В октябре 1869-го после очередной коллективной жалобы министр внутренних дел порекомендовал мэру удалиться с должности «до окончания разбирательств». Оклеветанный чиновник переезжает на Северный Кавказ и уже там разворачивает не менее бурную деятельность.
Именно он первый придумал разливать целебную воду в бутылки и поставлять её в крупные города страны. Тогда же в светском обществе узнали о лечебных грязях Тамбуканского озера, которую Байков лёгкой рукой вывел на российский рынок. Деньги потекли рекой, а на облагороженный курорт потянулись иностранцы.
В 1884 году в Кавминводы к Андрею Матвеевичу направляется ростовская делегация, которая упрашивает его вернуться. Байков чуть не отказался, узнав, что городскую казну за пару лет разорили дочиста, на что думские деятели развели руками: мол, мы вас потому и пригласили, что в кассе ничего нет!
Возвращение Байкова было триумфальным. В Ростове открывается женская школа, преобразованы таможня и ярмарочный комитет, построен первый крытый рынок. Тогда же созданы санитарная служба, покончившая с разгулом холеры, и пожарная команда, разбит главный городской парк, начаты работы по созданию краеведческого музея, а в 1886-м впервые зазвонил телефон.
Последний удар
Однако врагов у градоначальника не уменьшилось. В 1887 году умер член городской управы, заведующий делопроизводством и счетоводством Станислав Журавлёв. Проверка его бумаг выявила недостачу в 6025 рублей, огромные по тем временам деньги. Потрясённый Байков, чтобы обелить подчинённого, из собственных средств внёс в городскую казну 2,5 тысячи рублей, что оказалось только на руку его оппозиционерам.
По факту была назначена очередная ревизия, Байков попал под суд. И хотя его, действительного статского советника, оправдали, скандал ударил по здоровью. Спустя пару месяцев после тяжбы, в сентябре 1889-го, Андрей Матвеевич скончался. Прощались с ним всем городом. Но когда вдова легендарного головы пришла в думу просить о назначении пенсии, ей отказали: в кассе не нашлось лишних денег…
Поэтическая история
Любовь Волошинова, архитектор-реставратор, краевед:
- Удивительно, но Байков, деловой, предприимчивый чиновник, был любителем российской словесности и почитателем таланта Лермонтова. И когда Андрей Матвеевич оказался в Пятигорске, то стал хлопотать за увековечение памяти поэта. После того, как разрешение свыше было дано, Байков организовал специальный комитет для сбора благотворительных средств. Так, первый взнос сделали два крестьянина, приславших 2 рубля, а следующий банковский чек на 1000 целковых выписал князь Александр Васильчиков, секундант на лермонтовской дуэли.
Тогда же стало скандально известно имя состоятельного чиновника Мищенко, внёсшего одну копейку, но раструбившего о пожертвовании в газетах. Андрей Матвеевич регулярно устраивал на Кавминводах Лермонтовские чтения, концерты, лотереи, сбор от которых шёл на благое дело. И в августе 1889 года пятигорский памятник был открыт. Увлечённость Андрея Матвеевича творчеством поэта не прошла бесследно и для Ростова: на карте города на самой его окраине едва намеченная 3-я улица, в народе Навозная, получила название Лермонтовская.