Фильм «Собибор», который сейчас идёт в кинотеатрах, стал лидером российского проката в День Победы. За сутки картина собрала более 40 миллионов рублей.
И это вполне объяснимо не только настроением праздника, но и сюжетом, леденящим душу. Он строится на событиях 75-летней давности, когда в фашистском лагере смерти Собибор на востоке Польши узники устроили единственное за всю историю успешное восстание, сумев расправиться со своими надзирателями. Возглавил бунт советский офицер Александр Печерский, роль которого сыграл главный режиссёр картины Константин Хабенский.
Историю, которая длится полтора часа, зрители смотрят на одном дыхании. Но в жизни героя, помимо Собибора, было немало событий, которые могли бы лечь в сценарий ещё одного фильма.
«АиФ-Ростов» собрал девять малоизвестных фактов об Александре Печерском.
Был женат на казачке
Первой женой Александра Ароновича была голосистая донская казачка Людмила Васильевна Замилацкая. С ней он познакомился в любительском театре, которым руководил во время работы в ростовском финансовом институте перед войной. Они сыграли свадьбу в 1933 году и быстро стали молодыми родителями. У пары родилась дочь Элеонора.
Но семейная жизнь у разных по темпераменту и воспитанию супругов не заладилась. Сразу по возвращению с фронта они развелись.
Кстати, после развода дочка осталась с отцом. Он воспитывал её со своей второй женой Ольгой Ивановной Котовой, которую встретил в подмосковном госпитале. Медсестра слышала про подвиг в Собиборе и узнала в раненом офицере зачинщика бунта. С ней он прожил до конца жизни.
Вышивал крестиком
Уже после Победы, по возвращению в родной Ростов-на-Дону, в 1948 году во время антисемитской кампании преследования так называемых «безродных космополитов», а проще говоря, евреев, Печерский лишился работы. Его попросили с должности администратора в театре музкомедии, пытаясь завести уголовное дело – якобы из-за неправильного учёта билетов.
Во время обыска работников органов безопасности поразила бедность подозреваемого. Офицер с женой и двумя детьми ютился в сыром полуподвале, едва сводя концы с концами. Дело закрыли, но Печерского на всякий случай уволили и исключили из партии.
До смерти Сталина Александр Аронович официально не мог никуда трудоустроиться. Пришлось жить на мизерную зарплату жены. Чтобы хоть как-то прокормить семью, он научился вышивать болгарским крестом картины и продавал их на местной барахолке.
Для этого Печерский сам красил нитки, мастерил багеты. Вышивка оставалась любимым увлечением ветерана до глубокой старости. Одна из работ сохранилась и до наших дней. Вышитого пса потомки героя хранят как главную семейную реликвию.
Стал прототипом героя голливудского блокбастера
Несмотря на то, что в Советском Союзе о подвиге в Собиборе из-за того же еврейского вопроса постарались «забыть», выжившие узники из других стран привлекали к поступку Печерского как можно больше внимания.
Например, в 1982 году вышла документальная книга американского писателя Ричарда Рашке «Побег из Собибора», созданная на основе воспоминаний нескольких выживших узников.
Спустя пять лет её экранизировал знаменитый режиссёр Джек Голд. Главную роль – самого Печерского - сыграл Рутгер Хауэр.
Но на премьеру блокбастера в Штаты Александра Ароновича не пустили даже в перестроечные годы.
Впрочем, сам Печерский с образом главного героя – мускулистого рослого блондина-супрегороя, был не согласен.
Переписывался с Познером
В семейном архиве Печерских хранится письмо от Владимира Познера за 1987 год. Журналист был поражён, узнав, что человеку, который возглавил бунт в Собиборе, не разрешили выехать за рубеж на премьеру фильма о нём же. Познер пообещал, что использует все возможности, чтобы как-то изменить эту ситуацию.
И сдержал обещание. Спустя время в квартире Александра Ароновича появились люди в штатском со всеми необходимыми для поездки документами.
Но оскорбленный Печерский от такой милости отказался.
Написал книгу
Вернувшись с фронта Печерский написал целую книгу воспоминаний о том, что случилось в фашистском концлагере. «Восстание в Собибуровском лагере» вышла небольшим тиражом в 1945 г. и хотя была первой книгой о том, что творилось с пленными, в основном, разошлась среди друзей автора.
Цензура убрала из текста такие слова, как еврей или лагерь смерти. Мемуары остались почти незамеченными, хотя сегодня считаются библиографической редкостью.
В 2012 году её переиздали без правок, с отрывками из воспоминаний Печерского, запрещенными к публикации цензурой и не издававшимися ранее.
Эпиграф к мемориальному изданию написала известная писательница Дина Рубина: «...всегда уважала и любила сильных героев - как в литературе, так и в жизни. В проявлении немыслимой воли, как в случае с Печерским, человек поднимается до тех высот, на которых личность человека приближается к идеалу, с которым, создавая всех нас, сверялся Всевышний».
Едва не умер от тифа
В книге Печерского есть такой эпизод. Александр Аронович пишет: «…В плену заболел сыпным тифом. Всех военнопленных, больных тифом, немцы обычно расстреливали. Я сумел скрыть свою болезнь и как-то чудом остался жив».
Если учесть, что эта лихорадка сопровождается помрачением сознания, то пережить её, и, тем более, скрыть от постороннего взгляда, практически невозможно. При брюшном тифе быстро происходит интоксикация организма, человек страдает от диареи, развивается обезвоживание, начинаются бред и галлюцинации.
Один факт, что Печерскому удалось незаметно справиться с опасной болезнью, перенести её на ногах, говорит о многом…
Сочинял музыку
Будущий герой восстания рос типичным еврейским мальчиком. Помимо общеобразовательной школы он окончил ещё и музыкальную по классу фортепиано.
После получения аттестата пытался сам сочинять музыку и мечтал стать актёром. Когда появилась дочь Элеонора, он сам придумывал ей колыбельные. Друг Печерского, Михаил Лев вспоминает, что однажды брал интервью у знаменитого композитора Дмитрия Шостаковича в связи с его вокальным циклом «Из еврейской народной поэзии».
Пользуясь случаем, он оставил классику нотную запись сочинений Печерского. Но тот, просмотрев их, лишь покачал головой. Мол, ничего интересного…
Стыдился справки
Внучка Печерского Наталья Ладыченко вспоминала, что через всю ногу деда тянулся глубокий шрам. Будто оторвало целый кусок мяса. За это ранение Александру Ароновичу выписали справку о том, что «в 15 отдельном штурмовом стрелковом батальоне на основании директивы Генерального штаба КА от 14.06.44 г. за № 12/309593 свою вину перед Родиной искупил кровью».
Проще говоря, после успешного восстания в лагере смерти, он всё равно считался неблагонадёжным. Таких бросали на самые тяжёлые участки, первых пускали под танки и на пулеметы врага, и только смерть или тяжёлое ранение помогали искупить свою вину перед Родиной.
Печерский этой справки стыдился, старался на эту тему не говорить и никому её не показывал.
Переписывался с товарищами
Несмотря на предупреждение органов Печерский переписывался с бывшими узниками Собибора, которых разбросало по всему свету. На его адрес в Ростове-на-Дону ежегодно приходили десятки писем из Израиля, Штатов, Европы, Австралии. На этой почве случались даже скандалы с родными, которые боялись преследования властей.
Но конверты летели… Все письма, телеграммы, вырезки из газет Александр Аронович бережно хранил, сортировал по хронологии и географии. К своему архиву не подпускал даже жену. Ему было важно сохранить память о случившемся.
Многие узники лагерей говорили, что эсесовцы творили свои зверства в том числе и потому, что верили в свою безнаказанность, в то, что заключённые не останутся живыми, а единицам выживших попросту не поверят.
И многим в лагере снились похожие сны: они возвращаются к родным, рассказывают о своих испытаниях, но те не хотят их слушать. Кто знает, может похожее чувство до конца дней испытывал и Печерский.
Забытый герой, который умер ненужным своим соотечественникам, который всю жизнь перебивался с хлеба на воду и стеснялся своих ранений. Но ему важно было оставаться свидетелем нацистского ада. И он делал это до последнего вздоха.