В последний месяц пристальное внимание российской общественности оказалось приковано к общеобразовательным учреждениям. Сначала в Перми, а потом и в Улан-Удэ подростки совершили нападения на школы, в которых учились, пострадали и дети, и учителя.
В Таганроге Ростовской области недавно покончил с собой 17-летний парень, который транслировал самоубийство в прямом эфире. Как объяснить такие шокирующие события и почему российские подростки всё чаще выясняют отношения «не на жизнь, а на смерть»?
Уже известно, что, к примеру, нападавшие в Перми особенно интересовались резонансной бойней в американской школе «Колумбайн», когда двое старшеклассников устроили кровавую расправу над всеми, кто попался им на пути, после чего покончили с собой. Трагедия 1999 года по сей день является самой массовой по числу жертв ЧП в школах и породила целый ряд последователей. Но если раньше это жуткое явление ассоциировалось, скорее, с американскими школьниками, то в последнее время у него стали появляться и российские почитатели.
Например, печально известный «ивантеевский стрелок» также был подписан в соцсетях на группы, посвящённые «Колумбайну». И хотя эксперты призывают не делать поспешных выводов касаемо последних происшествий - обстоятельства трагедий специалистам только предстоит выяснить - общие тенденции заметны невооружённым глазом. О них «АиФ на Дону» поговорили с главврачом лечебно-реабилитационного научного центра, врачом и психиатром Ольгой Бухановской.
Лайк за убийство
Юлия Панфиловская: Ольга Александровна, правда ли, что уровень агрессии среди подростков сегодня зашкаливает? Или раньше об этой жестокости просто меньше говорили? Был же, допустим, фильм «Чучело», снятый ещё 1983 году...
Ольга Бухановская: Действительно в таком масштабе, как сегодня, агрессия прежде не проявлялась. Бесспорно, случаи подростковой жестокости и раньше имели место, однако отличались они своей локальностью: происходили в пределах отдельного двора, неблагополучного района или семьи, на городских окраинах. Общество с осуждением относилось к каждому из фактов проявления насилия и жестокости, оценивая такие поступки подростков как негативные. Так, советский зритель был потрясен драматическими событиями, представленными в художественном фильме «Чучело».
Сегодня же мы становимся свидетелями ажиотажа вокруг темы жестокости. Становится закономерностью, когда подросток, оказавшись случайным свидетелем чрезвычайного происшествия, торопится поскорей заснятьпроисходящее на телефон. Он не озадачен тем, как помочь людям, попавшим в беду, его волнует другое: сколько «лайков» он сможет получить за выложенный в Интернет репортаж .
Скажите, зачем простому российскому школьнику знать о бойне в американской школе? Или не будем далеко ходить, о девушке из Серпухова, которой ревнивый муж отрубил руки? Причём знать это во всех подробностях, с фотографиями, описанием, как именно это происходило. Это же не что иное, как инструкция, наглядное пособие того, как совершить жестокое действие. Агрессивная подача информации, акценты на жареных фактах, привлечение внимания к произошедшему только подогревает градус напряжения в обществе.
- Но ведь это дикие, вопиющие случаи, нельзя делать вид, что этого не происходило...
- Речь идет не о замалчивании информации. Освещение в СМИ должно быть максимально правдивым и полным. Но не стоит, к примеру, к личности преступника привлекать особое внимание, превращая его в героя дня. Почему в пермскую школу зашёл вооружённый подросток, который в ней уже не учился, как он смог пронести нож, где были сотрудники охранного предприятия? Скорее всего, на нападавших уже поступали жалобы от учителей или одноклассников, либо они попадали в поле зрения сотрудников отдела по делам несовершеннолетних. Была ли на это соответствующая реакция? Куда смотрел школьный психолог? И смотрел ли вообще?
Можно задавать много вопросов, но все сведутся к одному: проблема лежит гораздо глубже и она, к сожалению, носит системный характер.
Произошедшее сравнимо с гнойником, который давно назрел и был лишь следствием. Вот только СМИ, нагнетая обстановку, оказывают в таком случае обществу медвежью услугу. Благодаря им убийцы становятся не людьми с отклонениями, а героями дня. Становится очевидным, что комплекс выявленных в ходе расследования отдельного случая проблем носит не случайный, а системный характер. Трагедия в Перми - это еще один тревожный сигнал всем нам, взрослым: не сделать правильных выводов - повтора трагедии не избежать.
- Вы упомянули школьного психолога. Получается, в современной школе он, как и охранник, всего лишь фикция? Видимость для галочки?
- Я бы не стала всех грести под одну гребёнку. Профессионалы в этой сфере в школах есть. К нам не раз обращались за помощью родители, которые вовремя спохватились и обратили внимание на состояние детей именно благодаря школьным психологам. Однако вопрос об уровне профессионализма школьных психологов действительно серьезен. С последствиями работы горе-психологов нам тоже приходится иметь дело. Известно, что сегодня деятельность психологов обязательному лицензированию не подлежит. В итоге приходится разгребать последствия.
У нас было несколько случаев, когда школьные психологи поддерживали ребят, задумавших сменить пол. Мол, надо принимать себя таким, какой есть. И тем самым ломали неокрепшую психику.
Такого рода некомпетентный подход наносит удар по неокрепшей психике ребенка! Как важно, чтобы психолог был профессионалом, который четко знает, где зона ответственности его, как психолога, а где - только врача. Ведь в отдельных случаях желание сменить пол может быть признаком такого заболевания, как шизофрения - правильное и адекватное лечение которого – исключительная прерогатива психиатра.
Рецепт счастья
- А может, всё дело в том, что увеличилось количество людей, в том числе и подростков, с психическими расстройствами?
- По мнению ученых, которые ведут наблюдения, количество людей с наследственными психическими заболеваниями в среднем почти такое же, как и раньше.
Например, недавно я наблюдала девочку, которая открыла в квартире газ, желая таким образом убить свою мать. Своевременная терапия помогла ей справиться с приступами неконтролируемой агрессии.
Но одно дело, заболевание - когда школьнику приказывают расправиться с учительницей некие голоса. И совсем другое - распущенность.
Я, как психиатр, со всей ответственностью заявляю, что далеко не все случаи агрессии объясняются болезнью психики. Есть иного рода заболевание, корни которого в отсутствии системы воспитания.
То, что сейчас происходит, я называю мнимой демократией. Это касается, в том числе, и воспитания. Когда ребёнку всё можно, его плохие поступки оправдываются или не принимаются во внимание, а взрослые потакают всем желаниям. Прав много, обязанностей никаких. В итоге - безнаказанность порождает вседозволенность.
- Получается, взрослые всему виной?
- Получается, так. Детям нужна альтернатива бестолковому досугу. И родителям начинать нужно с себя. Например, мы уже 25 лет всем центром отмечаем семейные праздники, на которые приходят наши знакомые с детьми, практически без алкоголя, но очень весело. Каждый год с размахом празднуем Масленицу, все пекут блины по своим рецептам с авторской начинкой, разводим костры, сжигаем чучело, ходим в баню. На дни рождения ставим спектакли, играем в настольные игры.
- В этом году у нашей газеты тоже большой день рожденья - 25-летний юбилей. За это время у редакции сформировался особенный круг друзей, в него входил и ваш отец, психиатр с мировым именем Александр Бухановский. В памяти обывателей он навсегда останется человеком, который помог раскрыть дело Чикатило, после каждого интервью с ним на редакцию обрушивался шквал читательских звонков. А сегодня вы продолжаете его дело. Дайте совет, как сохранить душевное равновесие и не принимать близко к сердцу плохие новости?
Дать себе установку: никогда не унывать! С душой, с радостью делать свое дело. Находите в своем плотном графике время для того, что вам особенно дорого и доставляет радость – к примеру, встреча с друзьями. Точно полегчает!