"Только ты и небо..."

Статья по теме
У Николая была профессия — Родину защищать
   
   

У него была профессия - Родину защищать

С утра пошёл снег. Да такой сильный, что перед общежитием маленького военного городка за несколько минут встала холодная белая стена. У одного из общаговских окон стояла жена командира лётной эскадрильи Ольга Лескова.

Она вглядывалась в снежную завесу и еле слышно шептала: "Господи, спаси и сохрани. Лишь бы не полетели..."

Не полетели. Николай вернулся с аэродрома. Сел обедать.

Но вскоре в дверь раздался стук и на пороге вырос посыльный: "Товарищ подполковник, новый приказ. Срочно вылетаем", - чётко произнёс он.

Николай встал, набросил куртку, поцеловал жену и дочь и вышел. За ним, как была, в домашнем халате и тапочках на босу ногу, выбежала Ольга.

Вертолёты стояли совсем близко от общежития. Шумели моторы, и лопасти разрезали плотную стену снега. Николай что-то кричал, но его голос тонул в шуме... Лётчик Лесков сел за штурвал, вертолёт оторвался от земли и полетел в сторону Грозного.

- Было 27 ноября 1994 года. Я помню этот день до секунды, - рассказывает мне Ольга. - Всё тогда было не как всегда: и этот нежданно сорвавшийся снегопад (обычно в такую погоду полёты отменяют), и беспокойство нашей собаки Альфы (она лаяла до хрипоты, рвалась к мужу), и сам Коля... Когда пришёл посыльный, муж долго смотрел на меня, потом обнял и произнёс: "Не переживай, я скоро вернусь"...

Прятать страх - её работа

Ольга вспомнила, как двадцать лет назад, в день их свадьбы, он точно так же посмотрел ей в глаза и тихо прошептал: "У меня есть только ты и небо..." Она это понимала, поэтому никогда не претендовала на первенство - не жаловалась на бытовую неустроенность, не умоляла отказаться от полётов, не отсылала в командировки слёзных писем. И даже тогда, в декабре 1979-го, когда ночью раздался сигнал тревоги и всю лётную эскадрилью отправили в Афган, она спрятала свой страх. Это была её работа - прятать от мужа страх.

Тогда он вернулся.

Но в этот раз, когда муж улетел в Чечню, держаться ей было труднее, чем обычно.

Чтоб как-то отвлечься, она начала собирать мужу посылку - домашние заготовки, его любимые книги, тёплые вещи. Всё это надеялась передать со следующей группой вылетающих...

- В то время вертолёты на Чечню отправлялись чуть ли не каждый день. И чуть ли не каждый день я бежала на аэродром с новой посылкой, - вспоминает Ольга. - В ответ получала записки. Коля в шутку ругал меня, что я закормила весь полк, и обещал, что скоро вернётся...

Эти записки они с дочкой Людой перечитывали по многу раз, складывали в семейную шкатулку, придумывали, как к возвращению папы накроют стол и созовут гостей со всего общежития. Хотя зачем звать, они бы и сами пришли.

- Колю любили в полку, поэтому вокруг него всегда было много людей, - Ольга Лескова показывает мне семейный альбом.

С чёрно-белых снимков улыбается молодой подтянутый лётчик.

- Он был настоящим командиром, в нём не было ничего деспотичного: он всегда интересовался, что происходит в семьях подчинённых, старался понять провинившихся, помогал нуждающимся. И, имея большие возможности, ничего не просил для себя. Вот и в ту, последнюю, командировку он мог отправить в полёт любого лётчика, но полетел сам...

Роковой полёт

В ночь на 14 декабря 1994 года она почти не спала. В окно бился колючий зимний ветер, к этому звуку примешивался вой собаки Альфы. Ольга до.стала с полки потрёпанный томик Чехова (один из самых первых подарков её Коли) и попыталась читать... Но слова не складывались в предложения. Тогда она начала хлопотать по дому...

- К четырём часам дня я перестирала бельё. Шла мимо общего фойе и услышала, как женщины обсуждают новости: чеченцы сбили наш вертолёт, лётчиков расстреляли, имена погибших неизвестны. У меня оборвалось сердце. Я зашла в комнату, включила телевизор и начала ждать, - вспоминает Ольга.

Только на следующий день в новостях объявили имена погибших: члены экипажа Шаплыгин и Девятков, командир вертолёта подполковник Лесков. Её Коля...

- Что было потом, не помню. Несколько дней просто выпали из памяти, - рассказывает Ольга. - Сейчас, по прошествии времени, понимаю, что нужно было найти силы, собраться, ходить воевать за права вдовы погибшего: у меня ведь было двое детей - сын-первокурсник, дочь-школьница. Нужно было думать об их будущем, выбивать жильё, льготы. А я не могла встать с кровати - лежала, смотрела в стену и ждала конца. Я не хотела жить без Коли...

Боль притупилась только спустя шесть лет. Притупилась, но не исчезла. Прошло ещё десять лет.

Но, вспоминая о прошлом, Ольга рассказывает всё так, будто это случилось вчера.

За эти годы она собрала всю информацию, которую могла найти о том роковом полёте, опросила тех, кто видел её мужа последним. И она до сих пор думает, что можно было бы сделать, чтобы её Коля остался в живых...

- Сегодня я одна. У детей свои семьи. Я помогаю воспитывать внуков. Живу их проблемами. Работаю в магазине. Того, что называют личной жизнью, у меня нет. Нет просто потому, что я не вижу в мужчинах мужчин. Коля для меня был и остаётся единственным, - Ольга выдерживает паузу, чтобы остановить навернувшиеся слёзы. - Сразу после его смерти я пыталась поговорить с сыном - упросить его бросить профессию. Сын тоже лётчик. Но он мне ответил, что после подвига отца он просто обязан летать... И сегодня мне остаётся только молиться и ждать его возвращения, как много-много лет назад, когда я ждала возвращения Коли...

Светлана Ломакина. Фото автора и из архива О. Лесковой

Смотрите также: